Маленькое королевство Нобута, которым правил овдовевший король Сюдзи, переживало период необычайного волнения. Его Величество проводил всё большее и большее количество времени со своим соседом из-за реки королём Акирой, и, таким образом, забота о его единственном сыне и наследнике, принце Каме, была доверена другу и опекуну последнего, Ямапи. Это всё шло очень хорошо, когда принцу было пятнадцать (а Ямапи находился в великолепном взрослом возрасте шестнадцати лет), но сейчас принцу исполнился двадцать один год, он стал совершеннолетним, и отношения между ними уже не были такими мирными. Существовал один вопрос, по которому друзья никак не могли прийти к согласию, и он начал оказывать своё влияние на их повседневную жизнь.

В Замке Камелот был накрыт ужин: огромный жареный цыплёнок со всевозможными гарнирами, приправленный разочарованием и покрытый кипящим соусом из негодования и раздражения.
Еда, как всегда, была превосходна. Разговор, увы, оставлял желать много лучшего.

- Ты слишком придирчивый, - жаловался сквозь набитый картошкой рот Ямапи. – Я поклялся твоему отцу на могиле твоей бедной матушки, что женю тебя на прекрасной принцессе к твоему двадцать первому дню рождения.

Каме ухмыльнулся и приложился к пиву, заработав неодобрительный взгляд Ямапи – не потому, что он пил спиртное, а потому, что оно было последним на столе, и теперь они вынуждены были послать слугу на кухню за добавкой.
- Мне почти двадцать два, ты не очень-то хорошо справляешься со своей работой, не так ли?
- Это не моя вина, что ты продолжаешь отвергать всех, - надулся парень. – Если бы ты не был таким придирчивым¸ у тебя сейчас уже могли быть дети.

Каме вынужден был согласиться, что дети значительно улучшили бы атмосферу в замке. Замок Камелот, названный в его честь, был продуваемым сквозняками строением (хотя и не таким уж старым), который поддерживался исключительно бесконечными строительными работами. Населяли его, по большей части, ушедшие на покой ремесленники, дряхлая прислуга и самые худшие сплетники в королевстве. То, что именно в эту ночь решила разыграться наихудшая буря в истории, нисколько не помогало делу.

- Только взгляни на свои отчёты, - продолжил Ямапи, доставая стопку бумаги и используя цыплячью ножку в руке для выделения нужных мест. – Я спрашивал тебя про принцессу, которую ты посетил на прошлой неделе, и ты сказал, что она плоская как доска!

Каме пожал плечами:
- Она была плоской и тощей, без малейшего намёка на мясо на костях. Я не хочу жениться на себе, спасибо большое. К тому же, у тебя гораздо более впечатляющая грудь, чем у неё, - добавил он машинально.

На мгновение, Ямапи приосанился, польщенный, что принц наконец-то проявил понимание того, насколько благотворны могут быть регулярные занятия в гимнастическом зале замка, но тут же вспомнил, что обязан продолжить нравоучения.
- А что насчёт этой? Ты не можешь сказать, что она недостаточно симпатична для тебя. Что ты имеешь против принцессы, которая демонстрирует женское нижнее бельё в промежутках между организацией благотворительных акций?

- У неё нет слуха, - объяснил Каме. – Пара воробьёв камнем свалились с дерева, когда она попыталась спеть мне приветственную песенку.

- Совпадение!

- Я тоже так думал, пока не заметил, как начали засыхать растения. Она погубила тысячелетний дуб одним своим голосом, Ямапи. Я сбежал через пять минут.

- Думаю, это было самым безопасным, - пожалел его Ямапи. – Но мы отошли от принцесс, Каме. Большинство из них уже замужем. Ты больше не можешь позволить себе привередничать. Вчерашняя кандидатка уехала отсюда в слезах, а у неё был ангельский голос.

Принц с трудом сглотнул – кусок цыплёнка застрял в горле – и попытался объяснить своему опекуну, почему он отверг красивую, талантливую, милую, невинную и добрую девушку и вынудил её сбежать из замка, как будто за ней по пятам гналась свора собак. Что они не делали, потому что в это время их дрессировали на заднем дворе.

- Эм…- начал он.

Ямапи обнадёживающе поглядел на него и протянул ещё пива, на всякий случай.

- Я…это…

- Да?

- Я…ммм…сказал ей, что не интересуюсь девушками.

Ямапи вытаращил глаза.
- Ты не смог придумать хорошую причину, чтобы отвергнуть её и поэтому солгал? Каме, ты – принц! Предполагается, что ты должен позволять своим министрам врать за тебя!

Щёки Каме сравнялись по цвету с его медными волосами.
- Это не ложь, - пробормотал он.

- А! – пребывая в таком шоке, что забыл о еде, Ямапи опустил ножку цыплёнка. Через пять минут он сказал: - Да, хорошо. Я могу с этим справиться.
Он скомкал свой список принцесс и швырнул его в мусорную корзину, услужливо подставленную одним из слуг; все вежливо похлопали удачному броску.
- Итак, в чём ты «заинтересован»? – спросил он принца. – Я обещал тебя женить, всё-таки.

В комнате воцарилась тишина и Коки, ручной барашек Каме, нервничая, попятился со своего удобного места у ног хозяина. Золотые украшения, свисающие с его шерсти, зазвенели при движении.

Каме схватил за самую большую цепь и мягко притянул животное обратно к себе.
- Мужчин, ясно? Мне нравятся мужчины.

Это возымело немедленный эффект, заставив всех слуг-мужчин отступить на два шага назад – кроме одного молодого прислужника по имени Кусано, тот послал принцу полную надежды улыбку. Каме в ответ сожалеюще покачал головой.

После пяти минут и потока слёз, Каме и Ямапи остались в столовой наедине с давно забытой едой. Без прикрытия в виде суматохи, создаваемой слугами, яростная буря разрывала ночь, раскаты грома подчеркивали каждое слово, и нескончаемый водопад дождя обеспечивал драматический фон для разговора.

Несмотря на это, Ямапи был довольно весел.
- Вокруг множество подходящих принцев, - он начал что-то царапать на новом листе бумаги. – Вторые, третьи и четвёртые сыновья. Наверное, мы должны устроить что-то вроде дня открытых дверей, пригласить их всех и предложить им шанс отделаться от карьеры священников или военных. Какой тип мужчин тебе нравится?

Перспектива начать всё сначала не очень привлекала Каме. Он был уже сыт по горло визитами, необходимостью принимать гостей и делать вид, что ко всем и ко всему относится с интересом и почтением. Также, он не питал иллюзий насчёт соседских принцев. Все стоящие были уже разобраны, а оставшиеся ничего из себя не представляли, были просто праздными, скупыми и скучными. Но, по крайней мере, он мог найти их физически привлекательными, что было больше, чем он мог сказать о принцессах. И почему он должен повторно проходить через весь этот смехотворный процесс?

Почему превосходный принц не может просто появиться у его порога?

И в тот момент, когда Каме был готов озвучить свои жалобы Ямапи, оглушительный грохот в дверь заставил их обоих подпрыгнуть. К тому времени это случалось часто, с тех пор как дверной колокольчик сломался, и гости были вынуждены пользоваться тяжёлым дверным молотком из чистого золота. А так как данный предмет время от времени также использовался жителями замка для тренировок по поднятию тяжестей, то шума от него было предостаточно.

- Какой идиот может гулять в подобную ночь? – удивлялся Ямапи, пока они с Каме добирались до главного холла, чтобы подсмотреть за незваным гостем. При этом он полностью забыл, как всего лишь две недели назад в почти такую же ненастную погоду отправился на поиск своего любимого мороженого.

- Сильный, раз он смог воспользоваться дверным молотком, - отметил Каме. Он не ожидал многого. У них было не так уж много нежданных посетителей, а те, кто отваживались постучаться, как правило, оказывались невероятно настойчивыми продавцами газет. Следовательно, у Каме было больше выпусков Myojo, чем у любой девочки подросткового возраста в королевстве.

Какой бы силой странник не обладал, она похоже была на исходе. Каме и Ямапи спрятались за портьерой, наблюдая, как пожилой привратник с некоторым усилием распахнул дверь настежь и явил их взгляду промокшего растрёпанного парня, кутающегося в мокрый чёрный плащ. У него был совершенно измождённый вид.

Незнакомец упал на колени на дверной коврик и тем самым помешал захлопнуть перед ним дверь. Привратник наградил его презрительным взглядом. Путник умоляюще пробормотал что-то, но, поняв, что его не услышали, откинул капюшон назад и попытался снова.

Каме придушенно вздохнул и прошептал Ямапи:
- Ты спрашивал, какой тип мне нравится? «Это» мой тип.

Когда лицо незнакомца, обрамлённое тёмными мокрыми прядями, стало видно в свете огней холла, Ямапи вынужден был согласиться, что он не так уж плохо выглядит. Хотя это и не имело значения. Каме нельзя было позволять знакомиться с неподходящими молодыми парнями, невзирая на их внешность.

- Пожалуйста, - прохрипел путник. – Пожалуйста, позвольте мне остаться на ночь.

Привратник покосился на Ямапи, молча спрашивая о его решении. Ямапи вздохнул и приготовился отказать, но Каме ткнул его под рёбра.

- Позволь ему остаться, - прошептал он. – Если он заболеет и умрёт, это будет твоя вина.

- Я не могу его впустить, - прошептал Ямапи в ответ. – Твой отец бы не одобрил. Ты можешь решить, что тебе слишком нравится это его красивое лицо и сбежишь с ним посреди ночи.

- В «такую» погоду?

Видя, что его появление никого не тронуло, странник попытался использовать другую тактику.
- Я могу заплатить? – предложил он. – У меня нет денег при себе, но если вы пошлёте к моему отцу, он об этом позаботится.

- Нет денег? – засомневался Ямапи, выходя из-за портьеры.

Молодой человек неловко улыбнулся.
- Мой учитель говорил мне: «Королевские особы не должны носить с собой наличные деньги». Он не выпустил бы меня из дворца без предварительной проверки наличия денег.

Королевские особы? Ямапи был в сомнении.

Каме - нет.
- Ты тоже принц? – спросил он, проталкиваясь мимо Ямапи и предлагая незнакомцу руку, чтобы подняться.

- Тоже? – переспросил тот.
Ямапи оттолкнул Каме в сторону, оставив для помощи их незваному гостю привратника.
- Это Его Высочество, принц Каме, сын короля Сюдзи из королевства Нобута.

- А. А! – Глаза незнакомца расширились до размера блюдец. – Так это ты тот самый принц Каме. Один из моих братьев всё время повторяет, что ты выглядишь как его парень, но я не вижу сходства. У тебя, случайно, нет кузена Рю?

Каме попытался вспомнить дальние ветви фамильного дерева.
- Троюродный племянник, кажется…

- Не бери в голову, - поспешно прервал Ямапи, не желая, чтобы Каме и незнакомец общались больше необходимого, пока они не выяснят точно, кто он такой. – Что насчёт тебя?

- У меня нет кузенов. А у тебя?

- У меня трое, - начал Ямапи, шлёпнув себя по лбу, когда осознал сказанное. – Забудь о родственниках, я просто хочу знать, кто ты такой.

- Не мог бы я немного обсохнуть, прежде чем мы начнём представляться?

Ямапи почувствовал лёгкую жалость, парень выглядел промокшим насквозь, но быстро оборвал себя. Ради короля Сюдзи он не мог допустить, чтобы какой-то сброд стал супругом его сына.
- Ты должен рассказать нам, кто ты такой и откуда, прежде чем мы тебя впустим, - сказал он. – Местный обычай.

- Какой местный обычай? – косо поглядел на него Каме, раздававший слугам указания принести полотенца и сухую одежду.

Странник, сильно дрожа и тайком пробираясь подальше от двери, не обратил внимания.
- Меня зовут Джин, я второй сын короля Акихико и королевы Наоко из королевства Анего.

Хмм. Ямапи наградил его самым подозрительным взглядом, каким смог, что не возымело на Джина никакого эффекта, так как он смотрел на ковёр.
- Далековато от дома, не так ли?

Джин жалобно чихнул и обхватил себя руками, чтобы согреться.
- Я…уф…мы с моим младшим братом Мироку путешествовали на мотоциклах по Триста Шестидесяти Девяти Королевствам, когда я… случилось что-то вроде несчастного случая.

Ямапи решил, что история Джина звучит малоправдоподобно. Он слышал об этой семье. Старший сын, принц Хаято, был пресловутым нарушителем спокойствия и годами ходили слухи, что отец лишит его наследства в пользу одного из младших сыновей. Младший, Мироку, проводил большую часть времени, гоняя на своём мотоцикле, и никто не знал ничего о Джине, среднем сыне, кроме того, что он красиво поёт.

- Что за несчастный случай? – забеспокоился Каме. – Ты не ранен?

- Нет. Я…эмм…нечаянно сказал гадость про его шлем, но он действительно выглядит очень глупо, и когда проснулся этим утром, обнаружил себя в одиночестве, в глухомани и без своего мотоцикла. Сопляк прихватил ещё и все мои вещи. Он, вероятно, решил дать мне поволноваться немного, а затем послать кого-нибудь «спасти» меня.

История совершенно точно не тронула сердца Каме, как и не вызвала благоговения перед интеллектом Джина…но тот выглядел так мило, когда смущался.
- Ты не думаешь, что должен был остаться на том месте, где он тебя бросил? – спросил Каме.

- Не мог позволить ему сделать всё по-его. К тому же, начался дождь, и я не смог найти никакого укрытия, так что просто продолжил идти. Вы первые люди, которых я увидел спустя долгое время – это ваше королевство довольно пустынно, вы знаете?
- Мы живём на окраине, - холодно проинформировал его Каме.

Под сдержанными взглядами Каме и Ямапи, Джин ухитрился выглядеть беспомощным и трогательным, насколько смог. Это не было трудно.
- Он также забрал мою карту. Я даже не знал, что был в вашем королевстве, - извиняющимся тоном произнёс он. – Теперь вы знаете, кто я такой. Можно мне, «пожалуйста», войти? Я не доставлю неприятностей. Мне всего лишь нужно сухое место, чтобы провести ночь и утром я вас оставлю.
Он чихнул опять, три раза подряд, затем добавил в свой голос пожалейте-меня-или-почувствуйте-вину нотку и сказал:
- Если я ещё не замёрз до смерти к этому времени, так или иначе.

Ямапи составил своё мнение. Даже если Джин солгал о своём имени, они никак не могут вышвырнуть его обратно под дождь. Это не стоило чувства вины, и было бы приятно для разнообразия добавить в компанию кого-то их возраста.

К тому же, если Ямапи будет под одной крышей с Джином, то сможет проверить его. В конце концов, существуют проверенные методы для установления достоверности принц он или нет, и Ямапи знал их все. Он может тайно проверить происхождение Джина и если оно окажется подлинным, Ямапи будет чувствовать уверенность, давая своё разрешение Каме.

Каме поймал его взгляд и улыбнулся с надеждой. Ямапи кивнул и отошёл назад, позволяя слугам позаботиться о путнике.

Приведший себя в порядок Джин очень хорош, решил Каме – и неважно принц он или нет. Горячая ванна, фен и чистая одежда сотворили чудо с промокшим юношей, он даже перестал чихать.

- Замок удивительный! – с набитым рисом ртом восторгался Джин. После того, как их ужин прервали, Каме и Ямапи решили, что надо бы устроить поздний вечерний перекус. Они послали на кухню за едой, как только Джин был готов присоединиться к ним, и Повариха просто превзошла себя. – Здесь столько всяких маленьких закутков и тому подобного, прямо как в сказках. Мой дом такой современный и пресный, но у этого места есть характер!

Каме попытался представить свой тёмный и продуваемый сквозняками дом глазами Джина. Он предположил, что это что-то вроде очарованности, ведь тому не приходилось здесь жить и испытывать «радость» от кучи полотен из фиолетового дамаска, спадающих сверху, когда гуляешь по серым каменным коридорам или отсутствия электричества в самые неподходящие моменты, как, например, когда ты бреешься. Это обернулось тем, что однажды утром с Ямапи чуть не случился сердечный приступ, когда Каме спустился на завтрак с креативной (как он предпочитал думать) небритостью.

- Это подарок моего отца, - сказал Каме. – Он спрашивал, что бы я хотел получить на свой двадцатый день рождения, а я в то время очень сильно увлекался коллекционированием моделей замков. Не ожидал, что он закажет постройку настоящего.

Джин был надлежащим образом впечатлён. Он демонстрировал это сияющими и блестящими глазами, пока с удовольствием уминал свой пудинг. Каме, вдохновлённый, атаковал громадный кусок шоколадного торта, в то же время, продолжая пожирать Джина взглядом. Парень мог посоревноваться с Ямапи в любви к еде, это было совершенно ясно. У него неплохая фигура, подумал Каме, выше, чем у него, но с достаточным весом, чтобы не казаться долговязым.

Он, совершенно очевидно, не был гением, но Каме и не искал кого-нибудь для помощи в решении ежедневных кроссвордов. (Попытки Ямапи чаще всего заканчивались разорванной газетой от чрезмерного использования ластика). Тем не менее, было приятно находиться с ним рядом – тихий первоначально, он достаточно быстро пришёл в себя и, к тому моменту как подали еду, стал гораздо оживленней.

Каме одобрял. Поступит ли так же Ямапи, он не знал.

В конце концов, подошло время сна, и хозяева проводили Джина в его комнату.
- Прошу прощения, но это единственная комната в замке, в которой сейчас нет ремонта, - извинился Ямапи. – Кровать немного странная, но с тобой всё будет в порядке.

Увидев приготовленную комнату, Каме уже было запротестовал, что «подождите минуту, у нас полно других комнат для гостей», но Ямапи наступил ему на ногу, чтобы он замолчал.

Полная ожидания улыбка Джина исчезла в ту же секунду, как он вошёл в дверь, хотя он и попытался выглядеть благодарным.
- Это очень великодушно с вашей стороны предложить мне комнату, но не слишком ли кровать…эм…высокая? Здесь же, по крайней мере, десять матрасов!
- Двадцать, - заверил Ямапи. – В лечебных целях.

- В лечебных целях! – запротестовал Джин. Каких угодно, но эта кровать опасна для его здоровья. Он привык быть неприхотливым – никто не может отправиться в путешествие на мотоцикле, прихватив с собой кровать с пологом, всё-таки – но это будет первая постель, бессонная ночь на которой может убить его.

- Там воздух свежее, - произнёс Ямапи так, как будто это всё объясняло.

Каме ему не очень поверил. В спальне был самый высокий потолок в замке – один из предыдущих гостей страдал клаустрофобией – и из матрасов получилась высокая башня, вершина которой была недоступна взгляду.

- Вот, - Ямапи подтолкнул Джина к лестнице, свисающей с ограждения кровати. – Используй это.

- Что, если он упадёт во сне? - запротестовал Каме, как только они с Ямапи оставили их изумлённого гостя совершать восхождение. – Он убьётся! И, когда я проверял последний раз, в этой комнате был только один матрас, так откуда взялись остальные девятнадцать?

Ямапи просиял, не осознавая его гнева.
- Не беспокойся, я подумал об этом и приказал сделать ограждения по верху кровати, когда её достраивали. С ним всё будет в порядке.

Каме с трудом удержался, чтобы не схватить своего опекуна за лацканы черной кожаной куртки и не вытрясти из него ответ.
- Но зачем вообще делать Джину постель из двадцати матрасов?

- Потому что, - Ямапи гордился собой больше, чем когда-либо. – Так мы сможем определить, настоящий ли он принц.

- Ты хочешь сказать, когда его семья прибудет опознать тело, и король Акихико обвинит нас в убийстве своего среднего сына?

- Нет. Это проверка, Каме. Я положил горошину под самый нижний матрас. Если он действительно принц, то почувствует её через все двадцать матрасов, ему будет неудобно, и он не заснёт до утра.

Каме фыркнул.
- Под моим матрасом находится куча всяких вещей, и это совсем не мешает мне спать, - ему же нужно было где-то прятать свою коллекцию журналов Playgirl, в конце концов.

- У тебя всего лишь по-дурацки высокий болевой порог, - пробормотал Ямапи и удалился спать, пока Каме не нашёл в его плане ещё какие-нибудь недостатки.

Каме чувствовал, что его обязанность как хозяина заключается в том, чтобы проверить как там его гость. В конце концов, это то, что он сказал бы, если его поймали проникающим в комнату Джина с фонарём ранним утром. По счастью, никто этого не увидел. В действительности, он хотел узнать, прав ли был Ямапи, и провёл ли Джин бессонную ночь на вершине своей башни.

Но нет, Джин спал так крепко, что даже не заметил забравшегося по лестнице Каме. Когда он испытующе ткнул его пальцем, тот только слегка вздохнул и перекатился на спину.

Каме некоторое время смотрел, как он спит. Джин был принцем, это очевидно. А тесты могут ошибаться, но Ямапи этого не докажешь. Поэтому кому повредит, если Каме немного подыграет Джину?

Естественно, он не мог просто разбудить спящего. Нужно сделать так, чтобы утром невыспавшийся Джин обвинил во всём ком в постели.

И Каме кое-что знал. Его Повариха великолепно готовит всё, за исключением одной вещи – шоколадно-кокосовых хрустиков. Когда эти маленькие круглые печенья выпекает кто-то другой – получается настоящая услада вкуса. Однако когда они приготовлены Поварихой…сломанные зубы - это не самая плохая вещь, которая случается из-за них. По сравнению с ними кусок гранита кажется зефиром.

И, надо же было такому случиться, что последний раз Повариха приготовила их для сегодняшнего ночного ужина после прибытия Джина. Каме и Ямапи мудро избегали их; Джин смотрел на них с любопытством, но поступал также. У Каме заняло несколько минут, пока он вернулся в спальню Джина с одним из печений (и другие несколько минут, пока он взбирался обратно по лестнице). Он осторожно поместил печенье между простынями, надёжно уверенный, что даже вес Джина не сможет раздавить эту вещь, а затем потыкал парня, чтобы тот перевернулся.

Джин прелестно поморщился и услужливо перекатился прямо на спрятанное печение. Каме так на него засмотрелся, что едва успел увернуться, когда Джин чуть не задел его рукой. Он прождал достаточно, пока гость не перестанет ворочаться во сне, пытаясь найти удобное положение, а затем вернулся в тепло собственной постели.

- Как спалось? – это было первым, что спросил Ямапи, когда гость в сопровождении слуги спустился к завтраку.

Моргая, Джин сел на ближайший стул и потёр глаза, пытаясь избавиться от сонливости.

- И тебе доброе утро.

- Ага, - вспомнил про манеры Ямапи. – Доброе утро. Как спалось?

В течение долгой паузы Джин попытался придумать что-нибудь не слишком оскорбительное для хозяев и закончил страдальческой полуулыбкой.
- Не совсем замечательно, вообще-то.

Ямапи изо всех сил попытался придать своему голосу озабоченность, вместо заговорщицкого звучания, но позорно провалился. Артистичность никогда не была его сильной стороной.

- Действительно?

Спрятавшись за чашкой, Каме позволил себе торжествующую улыбку.

- Да, - Джин сделал несколько глотков бодрящего кофе. – Я замечательно заснул, а потом, наверное, сместил пружину или что-нибудь еще, потому что что-то очень некомфортно уткнулось мне в спину. Было слишком темно проверять, а я не рискнул слазить вниз, чтобы найти выключатель света.

- Звучит ужасно, - произнёс Каме с фальшивой серьёзностью. – Но ты всё-таки смог поспать после этого?

Джин просветлел.
- О, конечно. Я просто перекатился на другую сторону кровати. Она действительно очень большая.

Ямапи и Каме дружно застонали, хоть и по разным причинам, а Джин настороженно посмотрел на еду, на случай если они оба отравились, а он был следующим на очереди.

- Это ничего не доказывает, - шикнул на Каме Ямапи, используя тост в качестве щита.

- Тогда проведи другой тест, - пробормотал в ответ из-за чашки Каме.

Подумав, что его попросили передать тост, Джин протянул ему тарелку. К несчастью, барашек Коки тоже хотел позавтракать, и неожиданно боднул Джина под колено. Тот вскрикнул, уронив тарелку и одновременно опрокинув себе на руку горячий кофе.

Ямапи сразу же воспользовался возможностью.
- Ты обжёгся! – объявил он. – Тебе лучше остаться ещё на день. Мы, вероятно, не можем позволить тебе уехать в таком состоянии.

- А?

Прежде чем Джин смог сказать что-нибудь ещё, Каме начал мазать ему руку обезболивающим. В спешке, он нечаянно вылил на Джина все содержимое бутыли.

- Я буду в порядке, - слабо запротестовал тот. – Кофе даже не был таким горячим. Я просто посижу здесь, вымазанный этой штукой, а потом пойду.

- Не будь идиотом, - ответил ему Каме, мысленно благодаря своего питомца. – Мы были бы ужасными хозяевами, если позволили тебе уйти в таком состоянии.

- Каким образом, назвать кого-то идиотом, делает хозяев хорошими? – удивился Джин.

Ямапи проигнорировал его.
- Ты должен отдохнуть сегодня, - твёрдо сказал он. – Почему бы тебе не прогуляться по нашим садам, раз дождь прекратился? Если ты пойдешь прямо к розарию, то встретишь единорогов.

«Это» зацепило внимание Джина.

- Единорогов?

Ямапи торжественно кивнул.
- Да, единорогов. Одна пара иногда приходит сюда поиграть. Держу пари, они покажутся тебе.

Джин никогда еще не видел единорогов кроме как на страницах книг. Его родное королевство было тщательно модернизировано, всё - воплощение деловитой элегантности, и магические создания всех сортов обходили его стороной. К его стыду, у них даже не было придворного волшебника. Но как-то не казалось невообразимым встретить единорога здесь, в этом замке из серого камня с его необыкновенными жильцами. Во время своего комфортного сна прошлой ночью он грезил о Каме, как тот смотрит на него с тёплой улыбкой, и думал, не мечтал ли Каме о нём тоже.

Без ведома Джина, он совершенно точно появлялся в снах Каме, хотя там всё было далеко не столь невинно, чем просто рассматривание, и Ямапи возмутился бы, если смог настроиться на мысли своего подопечного. (Возмутился бы или, вероятно, попросился быть третьим).

Каме был вынужден уйти в другую комнату, чтобы скрыть смех и не дать Джину заподозрить неладное. Когда Ямапи догнал его, он корчился от смеха перед камином, хватаясь за живот.

- Что?

- Единороги? – выпалил Каме. – В наших садах? Я думал, ты хочешь проверить Джина, а не посылать его на охоту за призраками.

Ямапи посмотрел на него.
- Это всего лишь потому, что единороги появляются только перед королевскими особами, - надменно произнёс он. – Они не подходят близко к простым людям. У них острое чутьё, позволяющее определить разницу.

- Что насчёт меня? Я был в садах сотни раз и никогда не видел единорога! – запротестовал Каме.

- Ты видел, просто забыл. Я тоже не помню, но у нас где-то есть видеосъёмка. Все местные единороги слишком травмированы, чтобы близко подходить к тебе.

- Почему? Что я им такого сделал?

- У меня есть для тебя вопрос получше. Как ты смог стать опытным стриптизёром в возрасте четырёх лет?

Это уже было слишком. Каме покраснел и извинился про себя перед невезучими единорогами, а затем отправился смывать со своих рук лекарство.

Каме изумлённо смотрел, как не один, не два, а целая семья единорогов, включая крохотного жеребёнка всего лишь с зачатком волшебного рога, окружили Джина, отдыхавшего на скамье в глубине розового сада. Хоть это было и не нужно, Каме и Ямапи спрятались в увитой зеленью беседке. Если Каме появится перед единорогами всего лишь на секунду, предупредил Ямапи, их сразу же как ветром сдует.

- Не могу поверить в это.
- Разве они не милые? – проворковал Ямапи. – Погляди, сколько их тут! Их семья гораздо больше, чем я думал.

- Так ты даёшь своё разрешение?

- Иди и делай предложение, - счастливо произнёс Ямапи. – Только позволь мне посмотреть на единорогов ещё немного. Может быть, сделать фотографии для твоего «дяди» Акиры? Думаю, ему бы понравилось.

Отлично! Каме мог подождать. Он как раз работал над своим предложением – как именно кто-то может сказать своему соседу-принцу: «Эй, ты, скорее всего, никогда не будешь править в своём королевстве, так что не хочешь присоединиться ко мне в моём?» Возможно страницы с рубрикой «вопрос-ответ» из его журналов могли бы помочь.

Он только продвинулся в своих мыслях до того места, где спрашивал Джина, есть ли у него кто-то, как Ямапи грубо вмешался в его мечты, ударив по спине.

- Посмотри!

- Я смотрю.

- Не на меня, - сказал Ямапи. – Взгляни на единорогов! Джин их совсем не привлекает!

Каме обошёл вокруг шпалеры, чтобы лучше рассмотреть. И, правда, единороги окружили Джина не для того, чтобы поиграть с ним, как он сперва подумал. На самом деле, они образовали аккуратную очередь за сахаром, который Джин выуживал из своих карманов. Когда один из них получал свою порцию и поглаживание по носу, он возвращался в конец очереди.

- Ты жульничал! – выпалил Ямапи, выходя из-за беседки и побуждая единорогов разбежаться.

- Жульничал? Мы играли в какую-то игру и вы, парни, мне не сказали? – спросил Джин.

- Он говорит, что ты использовал куски сахара, чтобы привлечь единорогов, - садясь рядом с Джином на скамью и указывая на его карманы, пояснил Каме.

- Ох, - робко взглянул Джин. – Я решил, что раз лошади любят сахар, то, может быть, единорогам он тоже понравится и, пока вы оба были в другой комнате, захватил немного со стола за завтраком.
Он показал носовой платок, всё ещё наполовину полный сахара.
- Не хочешь кусочек?

Каме оценил жест, но ближайший стоматолог жил на другом конце королевства.
- Может быть позже.

Ямапи почти кипел от гнева. Как он должен выполнять свои обязанности друга и опекуна Каме, и наконец женить его, если люди не хотят сотрудничать? Джин расстроил попытки проверить его уже дважды. Не было никакого способа определить, привлёк ли единорогов он сам или сахар. А, теперь, увидев Каме, они не покажутся ещё очень долго. У единорогов длинная память.

Было неловко смотреть на Каме, весело болтающего с Джином. Конечно, Ямапи хотел для Каме счастья, но, что, если Джин просто очаровательный, хорошо выглядящий балбес, солгавший о своих родителях, чтобы заполучить себе ночлег? Не останется ли Каме с разбитым сердцем, обнаружив это?

Одна последняя проверка. И, возможно, эту Джин не сможет разрушить.

- Ни за что, - наотрез отказался Каме. – Мне всё равно, что это не смертельно, я не буду рисковать.

- Но это единственный оставшийся способ, - уговаривал Ямапи. – Разве ты не хочешь быть совершенно уверенным в том, что Джин настоящий принц?

Каме неохотно согласился, хотя про себя подумал, что гораздо результативнее было бы написать семье Джина письмо с просьбой о подтверждении.
- Да, но…
- Разве тебе не нравится этот парень? Вы двое целый день посылали друг другу влюблённые взгляды. Клянусь, я видел в воздухе маленькие сердечки.

- Да, но…

- Разве ты не хочешь, чтобы я перестал надоедать тебе с женитьбой?

- Абсолютно!

- Тогда ты сделаешь это. Отлично. Я вызову волшебника. Жди здесь.

Принц прилёг на кровать и начал разглядывать потолок, гадая, не в последний ли раз смотрит на него. Несмотря на то, что план Ямапи его не убьёт, но без сомнения доставит немало неудобств, если Джин в итоге не окажется принцем. Они будут вынуждены призвать помощь из соседних королевств и ждать пока другой принц (или принцесса) не прибудет, чтобы Каме ожил.

Потому что только поцелуй человека королевской крови способен пробудить от зачарованного сна…

- Он не выглядит отравленным, – глядя на Каме, произнёс волшебник Уэда. – Почему он хочет погрузиться в сон?

Ямапи обдумал все возможные объяснения, которые мог дать Уэде, их ближайшему соседу и таинственному-и всё же-совершенно-неугрожающему волшебнику, и остановился на простейшем.
- Проблемы с парнем.

- А, - мудро кивнул Уэда. – Не волнуйся, всё закончится к тому моменту, как тебя кто-нибудь разбудит, - заверил он Каме. – Он, вероятно, даст себя убить, пытаясь поразить дракона или что-то вроде того, и тебе больше не придётся его терпеть.

Каме недоуменно раскрыл рот, предоставив Уэде отличную возможность капнуть ему зелье. Через десять секунд он был без сознания, погружённый в беспробудный сон.

Ямапи протянул деньги, взяв себе квитанцию, на случай, если что-то пойдёт неправильно, и проводил Уэду наружу. Пора было переходить к тяжёлой части. Джин согласился остаться ещё на одну ночь, но настаивал, что завтра ему действительно нужно ехать на поиски брата.

Он не настаивал особенно сильно, правда. После неудачи с единорогами они с Каме провели большую часть дня, бродя по замку и восхищаясь каждым закоулком и трещиной. Ямапи сделал всё возможное, играя при них компаньонку, но они постоянно скрывались от него в потайных ходах, исчезая в тупиках и появляясь снова в отдалённых углах, всё время хихикая как пара детей.

Ямапи подумал, что уговорить Джина поцеловать Каме не будет сложно. Объяснить, почему Каме спит зачарованным сном…ну, это уже труднее.

- Ты уверен, что это зачарованный сон? – настороженно спросил Джин, пока Ямапи подталкивал его по коридору в комнату Каме. – Откуда ты знаешь, что это не просто обычный сон?

- Потому что мне это сказал злой волшебник, наложивший заклятье, – ответил Ямапи, гордясь объяснением, придуманным на ходу. И почему бы ещё немного не подтолкнуть события? Джин всё равно не узнает, что это была ложь. – Он сказал, что только поцелуй человека, истинно предназначенного Каме судьбой, может пробудить его…эмм, после этого он злодейски расхохотался и исчез в клубах дыма.

К счастью, Джин всё еще наполовину спал, так что принял объяснение без вопросов. (И, даже, если бы он уже полностью проснулся, всё равно принял. После единорогов, он был готов поверить «всему»). Хотя, он не был уверен в том, что идти смотреть на Каме принесёт пользу.
- Разве мы не должны разыскивать злого волшебника или что-то подобное?

- Нет, - твёрдо ответил Ямапи. – Оставь это мне.
Последнее, что он хотел, это раздражать Уэду, позволив Джину отправиться за ним – не имело значения, насколько спокойным сосед-волшебник был обычно, разозлить его – было самым коротким способом очутиться на кладбище.

- Если ты уверен… - голос Джина не звучал очень разочарованно, но кто будет сильно воодушевлён идеей гоняться за волшебниками в два часа ночи? – Так ты собираешься позволить всем в замке попытаться разбудить Каме?

Ямапи почти затошнило от мысли обо всех их брюзгливых старых слугах (и немногих молодых) подходящих так близко к принцу.
- Конечно! Но, ты – гость, так что должен попробовать первым.

Предназначен ли Джин Каме судьбой или нет, было несущественно – это испытание должно было доказать, раз и навсегда, являлся ли их незваный гость настоящим принцем. Или Каме проснётся, в этом случае Ямапи даст им своё благословение и начнёт подготовку к свадьбе, или продолжит спать, в таком случае Ямапи вышвырнет Джина (но только когда взойдёт солнце, потому что он не был бессердечным), и вызовет ближайшего соседа королевской крови.

Джин остановился прямо перед дверью в спальню Каме, пару раз потёр свои глаза и неуверенно поглядел на Ямапи.
- Что случится, если я смогу его разбудить?

В первый раз, с самого момента появления Джина, Ямапи взглянул на происходящее с его точки зрения. Сценарий, который он придумал, не давал Джину возможности сказать много самому.

- Это будете решать вы вдвоём, - мягко сказал он. – Но это хорошо, что тебе нравится этот замок.

Джин тайком скрестил пальцы и неистово пожелал, чтобы именно ему удалось разбудить Каме, потому, что он совершенно не мог представить никого другого в замке Камелот (кроме Ямапи), предназначенного судьбой провести остаток жизни вместе с принцем. По правде, он находил эту мысль довольно возмутительной. У него был не такой уж большой опыт по части ревности – только жажда обладания одной из гитар Мироку – но он был совершенно уверен, что испытывает ее сейчас. Ревность. Что, если он не сможет разбудить Каме?

Несмотря на суровые испытания Каме от рук так называемого злого волшебника, он не выглядел потрёпанным. Его сон казался естественным, глубоким и свободным от кошмаров. Единственным признаком, если это можно так назвать, чего-то скверного в ситуации, было наличие смутного запаха роз, распространившегося по комнате и становящегося всё сильнее по мере приближения Джина к кровати.

- Давай же, - поощрил его Ямапи. – Колдовство не причинит тебе вреда.

- Я не о колдовстве беспокоюсь, - Джин настороженно посмотрел на барашка Коки, который приготовился защищать своего хозяина от любых нежелательных знаков внимания.

Ямапи выставил Коки за дверь, по пути прихватив кота Некомару и пса Джунно. У Каме был особенный талант находить себе очень милых питомцев. По счастью, утёнок Тегоши радостно выписывал круги в ванной, так как Каме не очень желал найти в своей постели различных созданий.

- И? – спросил Джин, уперев руки в бока.

- Золотая рыбка Рё-чан не сможет тебя атаковать, - Ямапи ни в коем случае не собирался тягать аквариум.

Джин указал на Ямапи.
- Я имел в виду тебя. Если ты не собираешься уходить, то можешь хотя бы отвернуться?

- Смущен?

Поведение Джина очень ясно это показывало, но он был полон решимости не выдавать себя.
- Может чуть-чуть. Я не привык целоваться при других.

- Или вообще? – сделал Ямапи догадку, и ее подтвердил румянец на щеках Джина. – Если это поможет, у Каме, вероятно, не больше опыта, чем у тебя. У нас тут не очень хорошо с компанией.

Он хотел посмотреть – не то чтобы Джин каким-то образом мог сжульничать, хотя это никому не повредит, быть уверенным – но всё же отвернулся. Первые поцелуи достаточно неловки и без опекуна, стоящего над душой, и, предполагая, что Каме очнётся, этот поцелуй будет более чем памятным для них обоих.

В конце концов, Джин получил какое-то подобие уединённости. Его старший брат не возражал против поцелуев на публике (он всегда говорил, что так они с Рю «боролись», но не надо быть гением, чтобы знать, что в действительности происходило), но Джин предпочитал, чтобы на него поменьше глазели. Не то, чтобы он совсем был избавлен от наблюдения – эта явно психически неуравновешенная маленькая золотая рыбка сверлила его взглядом, как будто он только что украл её еду – но достаточно близко.

Как один из тех, кто понимает всю ценность сна и никогда не имел его в достаточном количестве сам, Джин почти не хотел будить кого-то спящего так мирно. Каме всё ещё был полностью одет, а не в одной из своих пижам с кудрявыми овечками, что была на нём утром, и лежал на кровати, свесив одну руку. Джин подвинул своенравную руку поближе к её владельцу, а затем подумал, не положить ли на неё сверху подушку, чтобы не получить пощёчину.

Он решил рискнуть. Всё равно, какие шансы он имел разбудить Каме? Даже если волшебник сказал правду о том, как разрушить чары, что не факт, потому что зачем злой волшебник должен говорить правду?

Джин глубоко вдохнул, успокаиваясь, и нагнулся над кроватью, пытаясь игнорировать присутствие Ямапи поблизости. Он легко коснулся поцелуем губ Каме, не отваживаясь нажать сильнее и не мечтая даже на секунду, что это сработает. Всё это, скорее всего, один из их тщательно проработанных розыгрышей, придуманных для своего удовольствия, – и они жили в настолько глухой местности, что он даже не мог их винить за подобное развлечение.

Сначала ничего не произошло. Джин отодвинулся на несколько миллиметров и задержал дыхание, нависая над неподвижным телом Каме и считая про себя секунды.

Один, два, три, четыре…

На счёт пять глаза Каме распахнулись. Джин отпрянул в изумлении – что было очень кстати, потому, что первым побуждением Каме было сесть и если бы Джин не сдвинулся, то они столкнулись лбами.

Ямапи, который, всё ещё отвернувшись от них, подглядывал краем глаза в гигантское ручное зеркальце, облегчённо выдохнул – и сразу же запаниковал, вспомнив, что не позаботился рассказать Каме ту же историю, что и Джину.

По счастью, это было не важно, так как ни одна из сторон не проявляла интереса к разговору.

- Я знал, ты действительно…- все, что Каме смог произнести, прежде чем Джин потянулся за следующим поцелуем. (Успех первого был очень обнадеживающим).

К тому моменту, как они оторвались друг от друга ради глотка воздуха, Каме уже счастливо позабыл, о чём говорил, а Джин размышлял, как донести до родителей известие, что он наконец-то уходит из дома.

Ямапи, счастливый из-за выполненного обещания, утирал скупые слезы, одновременно кивая Каме в знак одобрения.
- Если я кому-нибудь понадоблюсь, то я пошёл развешивать объявления.

- Я думаю, дальше мы справимся сами, - заверил его Каме.

Ямапи от всего сердца понадеялся, что Каме был достаточно внимателен во время всех этих лекций по безопасному сексу… особенно с тех пор, как появилась маленькая проблема появления наследника у однополой пары и он попросил Уэду о дополнительном зелье (по грабительской цене, естественно), которое может быть удобно подлито, скажем, в чашку с кофе. Как только венчание состоится, он намеревался проделать это с их напитками.

И через девять месяцев он узнает, внимательно ли Каме слушал учителя.