Название: Граф
Герои:: Томохиса Ямашита, Юя Тегоши, Ре Нишикидо
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: AU, OOC
Загадка: Что именно шепнул Тегоши, выходя из спальни графа перед тем, как отправиться во Францию?
Питомцы кузена, один за другим, раскроют секрет.
Отгадка: читать дальшепрости
читать дальше
Граф
Дверь с грохотом распахнулась.
- Какого черта?! – рявкнул вошедший мужчина, ослабляя галстук и, сняв идеально сидящий изумрудного цвета камзол, украшенный жемчугом, кинул его прямо на пол.
- А? – отозвался кто-то из соседней комнаты.
Граф стремительно пересек холл, задев локтем одно декоративное деревце, одно из тех, что стояли на каждом шагу в этом поместье. На ходу он расстегнул жилетку и повесил на одно из таких деревьев, рядом бросив черные бархатные перчатки. Резные двери, покрытые тончайшими золотыми линиями, сплетающимися в орнамент, протяжно заскрипели, когда мужчина распахнул их, пнув ногой. Он пересек комнату, подняв легкий ворох пыли, от которой нельзя было уже избавиться из-за старинности поместья, и, выругавшись, уселся в одно из высоких кресел, стукнув кулаком по резному подлокотнику.
- Не ругайся, лучше погладь собачку, - произнес мужчина, сидевший в соседнем кресле, почесывая за ухом у черного дога. - Его зовут По-по.
- Давай ты сейчас не будешь приставать с очередной собакой?! – рявкнул граф.
- Что случилось, кузен? – спросил мужчина, не переставая возиться с псом.
- Ничего хорошего, - он огрызнулся, резкими движениями забивая табак в трубку, вырезанную из слоновой кости.
- Ну расскажииии, - протянул тот, перегнувшись через кресло и уставившись прямо в глаза графу, стараясь при этом придать своему лицу самое жалостливое выражение.
- Отец с завещанием удружил, - сухо ответил граф. – Он делит наследство 50 на 50.
- И?
- Ты меня слушаешь?! – рявкнул мужчина, швыряя трубку на пол. - Он мне, родному сыну, оставляет столько же, сколько этому приемышу! Это нормально разве, Нишикидо?!
- Ну… - Ре вернулся в исходное положение, вытянув губы трубочкой, как он всегда делал, когда задумывался. - Если вспомнить уроки арифметики, - он сосредоточенно посмотрел на свои руки, то загибая, то разгибая пальцы, - то получается, что 50 процентов – это чертова куча денег. Какие проблемы, Ямашита?
- Дело не в деньгах! – рявкнул Томохиса, вскакивая с кресла. - Дело в отношении! – он пнул один из горшков с декоративным деревом. - Как он может ставить меня на одну ступень с этим сопляком?!
- Так, тебе срочно нужен чай, - Ре указал на сервиз, стоявший на столике между креслами. - Таки в Великобритании мы живем, или где? – граф уставился на кузена непонимающим взглядом. - Тут все проблемы решаются за чашечкой ароматного чая! – пояснил Нишикидо.
***
В комнате было душно, пахло полевыми цветами, и, казалось, свежей выпечкой. Тегоши устало глядел в запертое окно, опершись подбородком о ладонь. На подоконнике неясно зачем толпились голуби, на натянутых во дворе веревках развивались на ветру белоснежные простыни и рубашки, которые уже больше получаса развешивали служанки. Одна из них повернулась в сторону окна и, улыбнувшись, помахала. Юя ответил тем же и перевел взгляд на часы. Он любил учиться, ему действительно хотелось как можно больше знать, понимать все, что происходит и существует вокруг. Но Мадам Соперифик, его преподаватель географии, имела врожденный талант нагонять на людей сон.
- Милорд, - раздался скрипучий голос Мадам Соперифик, - наш урок почти окончен, покажите мне, пожалуйста, где находится остров, о котором сегодня шла речь.
Тегоши, не отрывая взгляда от окна, ткнул пальцем в глобус, указав точно на Мадагаскар, чем вызвал недовольное кряхтенье пожилой женщины.
Тем не менее, время вышло и Юя, не спеша собрав все свои книги и записи, вышел из класса.
Не то, чтобы ему тут не нравилось. Белый Пион – потрясающее место и с точки зрения архитектуры, и исторической, и просто человеческой. Стены были украшены гобеленами, картинами с осенними пейзажами и портретами предков Томохисы, прежних глав семьи. Всюду стояли декоративные деревья, папоротники, букеты цветов, а в холе – несколько статуй и каменный фонтан, украшенный рыбами с драгоценной чешуей и изумрудными листами лотоса. Огромное поместье находилось достаточно далеко от города, чтобы тут было спокойно, тихо и свежо, и достаточно близко к небольшой деревушке, располагавшейся к югу, чтобы можно было легко добраться туда пешком, что Юя и делал время от времени. Однако, как бы сильно ему не нравился сам Пион, он не мог почувствовать себя здесь достаточно уютно и спокойно. Переехав сюда всего несколько месяцев назад, Юя надеялся, что отношения с новоиспеченным старшим сводным братом и его кузеном, постоянно здесь ошивавшимся, наладятся. Однако спустя четыре месяца по-прежнему единственной, с кем он общался и чувствовал себя спокойно, была Лаверона, служанка. А отношения с Томохисой были не то, чтобы плохими, но очень натянутыми. Граф никогда не обращался к Юе по имени, только «подкидыш», или «студентик». Тегоши это особо не огорчало, но оставляло свой неприятный осадок. Однако, скорее всего причиной такого отношения был не столько сам Юя, сколько то, что Ямашита крайне не одобрял решение отца второй раз жениться. Тем не менее, сейчас Тегоши жил в Пионе и, не в силах что-либо исправить, мирился с постоянными «не то, чтобы …, но…».
- Эй, подкидыш! – раздался за спиной твердый голос. - Я к тебе обращаюсь!
Юя повернулся и, скрестив ноги и упершись плечом в стену, устало поглядел на сводного брата:
- Чего еще?
- Не смей так со мной говорить, - рявкнул Ямашита, подходя ближе.
- А то что? – Тегоши поднял одну бровь. - Отругаешь? В угол поставишь?
- Ты, - Томохиса сжал кулак, - кем, - удар в стену, чуть левее и повыше уха Юи, - себя возомнил?!
Тегоши даже не шелохнулся, не зажмурился и, казалось, вообще не заметил, насколько близок был удар.
- Вопрос не в этом, - спокойно ответил он, перекладывая книги в одну руку. - Вопрос в том, кто ты такой, чтобы мне указывать?
На этих словах Ямашита почувствовал резкий толчок в плечо и немного отшатнулся, что позволило Юе свободно отойти от стены. Граф слышал быстрые, но спокойные шаги и ощущал, как раздражение в нем только растет, давя изнутри
- Эй-эй, - послышался смех Ре. - Дорогой кузен, ты прямо весь кипишь!
- Нишикидо, ты видел, как себя вел этот мелкий засранец?! – рявкнул Ямашита, указывая в сторону лестницы, ведущей на третий этаж.
- Видел-видел, - кивнул Ре. - Разберешься с ним потом.
- Нет, - граф сжал кулаки, - я разберусь с ним сейчас!
- Тише-тише, герой! – Нишикидо схватил кузена за рукав рубашки и аккуратно, но настойчиво, потянул на себя. - Сначала ты остынешь до той температуры, при которой твой мозг снова начнет работать в полную силу, а потом мы придумаем, как решить эту проблему без кровопролития, хорошо?
***
- Ты мне объясни, - в десятый раз начал Ре, - твое бешенство вызвано именно наследством?
- А чем еще оно может быть вызвано? – пробурчал Ямашита, вливая в себя очередную порцию приготовленного кузеном красного чая.
- Ну, я имею ввиду, именно деньгами? – аккуратно начал Нишикидо. - Или чем-то другим?
- К чему ты клонишь?! – рявкнул граф, со звоном поставив пустую чашку на стол.
- Да ты не ругайся, - Нишикидо налил новую порцию чая. - Лучше погладь собачку. Ты же понравился По-по.
По-по же, крупный черный дог, не отходил от хозяина, утробно рыча в сторону графа.
- В любом случае дело именно в деньгах, - выдохнул Ямашита. - С какой стати этому подкидышу достанется половина МОЕГО наследства?!
- Ну, с недавних времен оно и его тоже, - поправил кузен с настолько невинным лицом, насколько оно вообще могло таким быть.
- Он ему не сын! – выпалил Ямашита. - Он просто выродок его новой жены!
- Нууу, - протянул Ре. - С отцом же ты поговорил на этот счет?
- Поговорил, - буркнул Томохиса.
- И куууудаааа он тебя послал? – продолжил тем же тоном кузен.
- Далеко, - ответил граф. - И даже если подкидыш откажется, отец не станет менять ничего. Стоп, ты вообще к чему?
- Я к тому, - протянул Ре с довольной ухмылкой, - что мне важно твое душевное спокойствие, - он придвинулся ближе. - А для этого эту проблему надо как-то решать.
- И у тебя есть идеи? – хмыкнул Ямашита.
- Конечно, - Нишикидо хищно ухмыльнулся. - Парочка.
- Так поделись соображениями.
- Нуу, - протянул кузен, - раз многоуважаемый папаша не собирается вносить изменения в завещание, то надо сделать так, - Ре выдержал паузу, - чтобы студентик испарился. Нет студентика – не на кого записывать наследство.
***
- И что является причиной твоей мрачности? - спросила Лаверона, смахивая метелкой из перьев пыль с верхней полки книжного шкафа. - Что-то случилось?
- Да вроде ничего, - протянул Тегоши, лежавший на спине в своей кровати. - Просто братец сегодня какой-то дикий.
- Граф всегда имел вспыльчивую натуру, - заметила служанка.
- Нет, Лави, - Юя мотнул головой, - Сегодня он был просто в бешенстве. И черт его поймет, почему.
- Может, это как-то связано с наследством? – предположила девушка.
- Думаешь? – вздохнул он. - Но с чего бы? Его отец вроде как не обделил любимого сына.
В этот момент послышался громкий стук в дверь.
- Студентик, ты там?! – раздался голос графа с той стороны.
- Чего тебе? – рявкнул Тегоши, отпирая дверь.
Ямашита выглядел на удивление спокойным и, казалось, чем-то довольным.
- Опять с прислугой общаешься? – улыбнулся граф. - Ты рушишь этим репутацию нашей семьи.
- Лави, - обратился Юя к девушке, - оставь нас на минутку, пожалуйста.
Служанка молча поклонилась и быстрым шагом направилась к выходу, но у самой двери она почувствовала на своем плече тяжелую руку графа. Он подтянул ее к себе, обняв второй рукой за талию и прижав к себе спиной.
- Чем же она так тебе приглянулась? – проговорил граф, сживая руку на плече девушки.
- Немедленно отпусти ее, - в голосе Тегоши пробежали яростные нотки.
- А то что? – засмеялся Ямашита. - Вот именно, что ничего, - он зарылся носом в волосы девушки. - Я тут подумал, и решил, что ты, дорогуша, теперь будешь моей личной горничной.
Тегоши на какое-то время будто онемел. Да, граф никогда не проявлял особой благосклонности к нему – он был просто безразличен ко всему, что касалось Юи. Но тогда какого черта тут творится? Дом был полон слуг, и ни отец, ни даже сам Ямашита никогда не говорили ничего против Юиной дружбы с Лавероной.
Ямашита выпустил девушку из рук и, шлепнув ее, велел отправляться в его спальню, одарив младшего брата победным взглядом.
- Какого дьявола?! – крикнул Юя и рванулся к графу, сжав кулаки.
- Мне так захотелось, - спокойно ответил тот, уклонившись от удара и толкнув Тегоши в плечо, отчего тот отшатнулся, но не упал. - Какие-то возражения, подкидыш?
Тегоши не успел ничего ответить, граф захлопнул дверь перед его носом и, крайне довольный собой, ушел.
***
Дверь в зал с грохотом открылась и в комнату вошел разъяренный Тегоши, сжав кулаки настолько сильно, что на руках, оголенных по локоть, выступили вены. В его глазах будто отражались языки пламени и виднелась почти животная ярость, казалось, он вот-вот зарычит.
- Что это все значит?! – завопил Тегоши. - Какого черта вам двоим вздумалось?!
- А? – Ре шумно отпил глоток зеленого чая, специально привезенного из Китая. - Что так раскричался, студентик?
- О чем это ты? – Ямашита невинно улыбнулся, поставив чашку из тончайшего фарфора, украшенную тонкими золотыми линиями, на стол.
- Отвечайте на вопрос, вы, оба! – Тегоши подошел ближе, схватив графа за грудки. - Что тебе от меня надо?!
Томохиса недовольно вздохнул и молча сжал руку младшего брата настолько сильно, что тот разжал пальцы.
- Теперь слушай, подкидыш, - начал он, поднимаясь с кресла. - Хочешь знать, что мне от тебя надо? – Тегоши, сжав зубы, кивнул. - Я хочу, чтобы ты, - граф приблизился вплотную к Юе, - исчез.
- Зачем? – спросил Юя, не отдаляясь.
- Видишь ли, - Ямашита отошел обратно к столику и поднял свою чашку, принявшись помешивать сахар, - проблема в наследстве.
- А что с ним? – спросил Тегоши, начиная понимать, в чем суть дела.
- С ним-то все отлично, - ответил Томохиса, обменявшись хищными улыбками с Нишикидо. - Проблема с тобой. Папочка решил оставить тебе половину. А ты этого не заслужил.
- Тогда я отказываюсь, - выпалил Юя. - Мне не нужны ваши поганые деньги.
- Не все так просто, - все тем же спокойным тоном продолжил Ямашита. Было похоже, что он читает лекцию. - Даже если ты и откажешься, отец не вычеркнет тебя из завещания. А вот если ты исчезнешь….
- Хорошо, я ухожу, - Юя ответил настолько спокойно, будто говорил о том, чего ему хочется на завтрак, и вышел из зала.
- А студентик умеет удивлять, - протянул Ре, когда дверь захлопнулась.
- Ты о чем? – спросил Ямашита, победно улыбаясь.
- Ну, - Ре вытянул губы трубочкой, задумавшись, - как-то он легко согласился. Странно даже, я-то готовился к битве…
***
Все время, что Тегоши поднимался по лестницам и шел через длинные коридоры, украшенные картинками, единственное, что его удивляло – собственное спокойствие.
Он согласился навсегда покинуть этот дом. Так, будто Белый Пион – это просто остановка по пути, будто тут его ничего не держит. Если подумать, то почти так это и было. Единственный человек, живший тут, с которым ему не хотелось расставаться – это светловолосая девушка с серыми, будто хрустальными глазами - Лаверона, служанка, родившаяся здесь. Тегоши на мгновение застыл, вспомнив, как граф обнимал ее. Руки Юи сами собой сжались в кулаки, по телу поднималась ярость. В голове начали всплывать картины того, что конкретно могло произойти в комнате Ямашиты, когда они были там вдвоем. Тегоши обессилено облокотился руками о стену, упершись лбом о прохладный атлас, которым в Пионе были обтянуты все стены. Юе действительно вовсе не нужны были деньги отца Ямашиты, тот мог бы сразу попросить уйти. И Тегоши ушел бы. Зачем было пытаться причинить боль? Тем более, что у Томохисы действительно это получилось, ему удалось найти слабое место Юи. Вряд ли теперь будет возможность увидеться с Лави, но надо хотя бы попытаться. Тегоши чувствовал, что Ямашита причинил своим поступком боль и ей тоже – что бы он там не сделал, даже если не сделал ничего, это наверняка ее напугало. Послышался бой старых резных часов, стоявших в конце длинного коридора. Шесть часов вечера. Значит, Лави наверняка сейчас снимает высохшее белье в саду. И нельзя уходить, не попрощавшись с ней.
Тегоши почти бежал, перепрыгивая через розовые кусты и клумбы с лилиями, чтобы срезать путь.
Лаверона действительно была там, она аккуратно складывала белоснежные рубашки и укладывала их в плетенную корзину. Ее руки еле заметно тряслись, а лицо, обычно живое и приветливое, было бледным и испуганным, губы дрожали.
- Лави? – позвал Тегоши. Но девушка, быстро обернувшись, продолжила заниматься все тем же, будто ее не звали. Только руки ее задрожали сильнее, а в глазах проскользнул неподдельный страх.
- Лави! – он позвал громче, подходя.
И снова никакой реакции, девушка даже не обернулась.
- ЛАВИ! – Тегоши, схватившись за ее плечо, резко развернул служанку к себе, но через мгновение убрал руки, изумленно глядя.
Она плакала. А когда Юя попытался погладить ее по голове и обнять, уперлась ладонью в его грудь и вытянула руку, отстраняя парня. Тегоши остекленело смотрел на ее содрогающиеся плечи и слушал ее хриплое прерывистое дыхание. Он попытался отстранить ее руку, но она мгновенно отбежала на несколько шагов назад.
- Лави, что с тобой? – спросил Тегоши, медленно приближавшись.
Девушка была похожа на испуганного голубя. Реагировала на любое, даже самое осторожное движение Юи – казалось, она была готова сорваться и убежать.
- Что случилось? Объясни мне! – Тегоши предпринял еще одну попытку приблизиться к девушке, но она, увернувшись, кинулась бежать, казалось, не разбирая дороги.
Тихо выругавшись, Юя побежал следом и, срезав путь через клумбы пионов, все же поймал служанку, крепко обняв ее со спины, и они оба повалились на землю. Девушка кричала и вырывалась, толкая его в живот локтями и пытаясь пнуть его.
- Объясни уже, Лави! – рявкнул Юя и с силой встряхнул ее, чтобы привести в чувства. - Я не отпущу, пока все не объяснишь!
Девушка затихла. Тегоши вслушивался в ее дыхание и, дождавшись, когда оно станет ровным и спокойным, ослабил хватку, позволив Левероне встать на ноги.
- Говори, Лави, - вздохнул Юя, отряхиваясь.
- Не могу, - ее голос был удивительно слаб, казалось, он утекал сквозь землю.
- Почему? – он аккуратно взял девушку за руку.
- Просто не могу, - ответила она, пытаясь высвободить руку, но Юя крепко ее сжал.
- Лави, я требую объяснений!
- Не проси, пожалу…
- ЭТО ПРИКАЗ!
Девушка резко подняла голову и посмотрела Тегоши в глаза. Его взгляд был полон решимости и как будто злобы. Казалось, виднелся его внутренний огонь, яростное пламя.
- И вы так же? – спросила она, голос стал тверже. - Верно. Я же просто слуга. Мне же можно приказать все, что угодно! – она выдернула руку и отступила на шаг назад. - И я обязана это исполнить. Хочу, или нет – никого не волнует. Так ведь, - она понизила голос и выпрямилась, - милорд?
- Не называй меня так, ты же зна…
- Милорд, повторите, пожалуйста, ваш приказ и простите за такое неподобающее поведение, - ее голос все еще подрагивал и все тело дрожало, но она, вытянувшись, как струна, медленно поклонилась. - Приказывайте же, милорд.
Тегоши замер. В голове все перемешалось и что-то шумело. «Милорд», произнесенное голосом Лави, билось о сознание. Она никогда так не говорила, потому что они же были… друзьями. Тегоши попросил еще при их первой встрече называть его просто по имени. Он никогда не видел в Лавероне слугу, никогда. Даже когда она убиралась в его комнате – чаще всего он даже сам помогал. И то, как она его назвала… Милорд… Звучало, как предательство. Как отрицание их дружбы. Отрицание единственного, что держало его в Белом Пионе. Тегоши отвернулся.
- Что он с тобой сделал? – голос Юи был глухим и нетвердым.
Девушка молчала, Тего слышал только ее тяжелое дыхание.
- Говори.
- Сначала ты скажи, - послышался ответ. Ее голос стал прежним, мягким.
- Что именно?
- То, ради чего пришел.
- Я пришел, чтобы попрощаться, - ответил Юя, сжав кулаки.
- Сдаешься, да? – Лаверона всхлипнула. - Я знаю, что происходит. Не надо.
- Почему? – Тегоши повысил голос и говорил почти рыча. - Меня здесь держала только ты. Но для тебя я теперь «милорд». Значит, у меня нет причин оставаться.
- Вы выше этого, милорд, - ответила девушка.
Юя резко повернулся к ней. Опять? Опять за свое? Но Лаверона улыбалась, ее взгляду вернулась привычная свежесть, несмотря на то, что глаза покраснели.
- Что бы ты ни говорил, - продолжила она, начав медленно двигаться вперед, сложив руки за спиной. - Этого не изменить. Ты – наследник! Позвольте мне договорить, - быстро проговорила она, когда Тегоши открыл было рот, чтобы возразить. - И вы выше этого всего. Простите, милорд, я не могу ответить на ваш вопрос, но я прошу, не уходите.
- Зачем мне оставаться? – выкрикнул Юя.
- А почему вы должны уходить? – раздался мгновенный ответ. - Милорд, останьтесь. И покажите, что вы сильнее этих глупых попыток причинить вам боль. Можете обещать мне, что не уйдете?
Тегоши не торопился отвечать. У него не было никакого желания оставаться в Белом Пионе, раньше он просто заберет Лави с собой. Она говорит – бороться? С чем? С двумя самодурами, у которых, если подумать, куда больше прав находиться тут, чем у него? Бороться с каждодневными попытками его унизить или оскорбить? Стоит ли вообще этому противостоять?
Он снова поднял взгляд на девушку. Она по-прежнему дрожала, была бледна, а на шее, казалось, виднелись синяки. Заметив направление его взгляда, служанка быстро поправила высокий воротник, но было поздно, Тегоши отчетливо разглядел следы пальцев. Нет, она не расскажет, что произошло. Она никогда не отличалась способностью быстро менять решения. Однако, что бы не случилось, это сотворило из жизнерадостной всегда улыбавшейся девушки дрожащее и испуганное существо. И этого Тегоши простить не мог. Ямашита не просто ЕМУ причинил боль, он причинил боль его единственному близкому человеку, и за это он обязан ответить. А Тегоши обязан остаться, чтобы граф получил по заслугам.
- Обещаю, - ответил он и быстрым шагом направился обратно в поместье.
***
- А я считаю, мы должны это отпраздновать! – заявил Ре, пытаясь откупорить бутылку красного вина.
- Почему бы и нет? – кивнул Ямашита. - От подкидыша избавились, это ли не повод?
- Вот и я говорю, что повод! – радостно завопил Нишикидо, поднимая наконец-то открытую бутылку высоко над головой. - Где слуги? Бокалы нам, бокалы!!
- Думаю, - задумчиво проговорил Ямашита, приняв два фужера из рук быстро подбежавшего слуги, - больше мы о нем не услышим…
- Хочешь, поспорим?! – раздался за спиной голос Тегоши.
От неожиданности граф выронил оба фужера и они с грохотом разбились на мелкие кусочки у его ног. Юя стоял в дверях, весь измазанный в какой-то грязи и песке, закусив губу, напряженно смотрел на графа.
- Ты что тут делаешь? – рявкнул Ре. - Иди собирай вещи, студентик!
- Не указывай мне, - огрызнулся Юя. - Тебя это все вообще не касается.
Ре изумленно поднял брови и было направился к парню с явным намерением силой доказать свою причастность ко всему происходящему, но Ямашита, подняв руку, остановил его.
- Что это все значит? – спокойно спросил он.
- Это значит, что я никуда не уйду, - ответил Тегоши.
- Ты сказал, что исчезнешь, - Ямашита был спокоен и растягивал слова, будто говорил с ребенком.
- Передумал, - последовал ответ и в глазах Юи отчетливо читался вызов.
- Подумай еще раз, - процедил сквозь зубы граф.
- Что ты сделал с Лави?! – Тегоши шагнул вперед.
- С кем? – удивился граф, но через мгновение улыбнулся. - Ааа, с той девкой?
- Не называй ее так!
- Ничего я с ней не сделал, - хмыкнул граф. - Мы просто поговорили.
- Не ври! – Тегоши толкнул сводного брата обеими руками в грудь, но тот, хотя и не успел увернуться, схватил Юю и одним быстрым движением прижал всем телом к стене.
- Какие проблемы, подкидыш?! – прорычал он, обхватывая шею парня и несильно, но уверенно сжимая. - Я разве не достаточно ясно выразился?! – Он приблизился вплотную и прошептал на ухо. - Исчезни.
Тегоши ощущал дыхание графа на своем лице, он слышал, как бьется его сердце и не мог пошевелиться. Казалось, виной этому было не только то, с какой силой Ямашита прижимал его к стене, обтянутой атласом. Он просто онемел, и единственное, что сейчас его тело было способно чувствовать – это растущая ярость и дыхание Ямашиты, обжигающее щеку и висок.
- Подумал? – как сквозь туман послышался голос графа. Тегоши кивнул. – И что решил?
- Иди к черту, - проговорил Тегоши сквозь зубы. В этот момент он будто вернулся к реальности, а из эмоций осталась только злость. Он плюнул в лицо графа и, с силой оттолкнув того, отошел от стены.
- Мразь, - прорычал Ямашита, замахиваясь.
- Стой-стой-стой, - быстро проговорил Нишикидо, схватив руку кузена. - Давай без рукоприкладства, а? Отец не одобрит.
Ямашита стоял, не меняя позы и тяжело дыша. Казалось, его грудь что-то сдавило, каждый вдох отзывался ноющей болью. Ре отпустил его руку только после того, как за Юей закрылась тяжелая дверь.
- Гаденыш, - почти прошипел граф сквозь зубы.
- Не бесись ты, - замахал рукой Ре, доставая новые фужеры из буфета. - Так будет даже веселее!
***
Тегоши устало запер за собой дверь и, облокотившись на нее спиной, шумно вздохнул.
В голове шумело, голоса и звуки сменялись один другим: дрожащий тон Лави на яростное рычание Ямашиты, ее тяжелое сбивчивое дыхание и сердцебиение графа. Казалось, теперь его сердце стучит прямо в голове Юи, а щека все еще горит от дыхания.
Тегоши, плохо собою владея, сел на кровать и уставился на гобелен, висевший на противоположной стене от пола до потолка. Ему нравились эти мягкие теплые песчаные оттенки, спокойные лица людей, изображенных на нем.
«Да какого же все это дьявола?» - спросил он сам себя, откидываясь на спину, расставляя руки в стороны.
Голова слегка кружилось и, казалось, ощущалась легкая тошнота, но все равно Юя через несколько секунд провалился в глубокий, беспокойный сон.
- Просыпайся, - послышалось откуда-то издалека.
Тегоши поморщился во сне, но через мгновение снова заснул.
- Просыпайся, - голос зазвучал ближе и тон был более настойчивым.
Юя ощутил, как к лицу кто-то прикоснулся. Пальцы гладили его скулы и подбородок, в какой-то момент прикосновения замерли на шее, но после вернулись к щекам.
- Просыпайся, иначе я устрою так, чтобы твое пробуждение было как можно более неприятным, - потребовал голос.
Тегоши медленно открыл глаза, недовольно посапывая, но, увидев перед собой лицо графа, мгновенно вскочил на кровати и отстранился на расстояние вытянутой руки, обхватив ладонью шею.
- Какого черта ты меня трогал? – завопил Тегоши.
- Хватит шуметь, - Ямашита устало потер виски и присел на крой постели. - Тебе было противно?
- Поцеловать жабу приятнее, - рявкнул Юя.
- Правда? – протянул Томохиса, ухмыльнувшись. - Чего же ты тогда во сне так улыбался?
- Никогда не смей меня трогать! – крикнул Тегоши, рванувшись на графа, сжав кулаки, но Ямашита, недовольно хмыкнув, наклонился назад, из-за чего Юя пролетел мимо и растянулся на животе перед графом.
- Мои прикосновения такие гадкие? – спросил Ямашита, растягивая слова и, навалившись на Юю, начал поглаживать спину того.
Тегоши завопил что-то нечленораздельное, сумев зарядить пяткой графу по пояснице. Тот с утробным рыком мгновенно оказался верхом на Юе, придавив того всем телом и зажав руки.
- А теперь слушай меня, подкидыш, - прошептал Ямашита Тегоши на ухо. - Не хочешь по-хорошему – не надо, - Тегоши попытался вырваться, но граф только сильнее сжал его руки. - Мне будет только интересней. Но запомни – я устрою тебе тут настоящий ад. Не нравится, когда я тебя трогаю? – он приблизился еще ближе. - Тогда я так и буду делать.
Тегоши онемел, почувствовав, как горячий язык скользнул по его уху. Несколько секунд он был будто парализован, но после снова начал вырываться, выкрикивая ругательства.
- Так тебя это бесит? – довольно ухмыльнулся Ямашита. - Отлично.
***
Юю разбудили капли дождя, отчаянно бившиеся в окно. Очень не кстати, потому что заснул он только под утро. Всю ночь разум разрывался от вопросов, противоречий, размышлений и попыток осмыслить все произошедшее за вчерашний день. Да, он решил заставить Ямашиту ответить за то, что тот сделал. Но как? Это как раз был тот случай, когда сказать легче, чем сделать. Силой тут ничего не решить. Хотя Тегоши и жил в Белом Пионе и был членом семьи, по сути тоже графом, все поместье подчинялось Томохисе. Когда отец перебрался во Францию, его старший сын стал тут полноправным хозяином. Психологически на него тоже было не надавить, слишком мало вещей существует в мире, способные задеть душу и мысли графа. И единственное, чем Тегоши пока мог изводить сводного брата – это свое присутствие в поместье. Но этого мало, это только повод продолжать измываться над самим Юей, чем граф и занимается, получая, кажется, от этого настоящее удовольствие.
Юя сел в кровати, глядя на струящуюся воду за окном. Сад был сер и уныл, а живой лабиринт из высоких кустарников зиял чернеющей и чем-то пугающей дырой. В хорошую погоду он полностью преображался и становился больше похожим на укрытие. Юя любил там бродить, скрываясь ото всех проблем и переживаний. Жалко, что сегодня погода испортилась, ему бы хотелось снова просто сесть в одном из многочисленных тупиков и, забыв обо всем, смотреть на небо и ощущать свободу.
«Должно быть что-то», - билось в голове Юи, - «Что-то, что способно выбить его из колеи». Действительно, нет людей без скелетов в шкафу. Обязательно есть что-то такое, о чем лучше никому не знать.
Тегоши, устало вздохнув, обхватил руками голову. Он не имел ни единого понятия, что делать дальше. На что обратить внимание, за что зацепиться. Он отчаянно пытался решить, как поступить, как повести себя, в каком направлении двигаться. Но ничего в голову не приходило. Ни одной дельной мысли.
- Может, ты мне подскажешь, Промпти? – он тихонько постучал пальцем в стенку небольшого аквариума, стоявшего на столике возле кровати. Но золотая рыбка, с которой Юя любил разговаривать, все так же умиротворенно плавала по кругу, не обращая внимания на хозяина.
В дверь постучали.
- Милорд, завтрак готов, - послышалось с той стороны.
- Да, скоро буду, - крикнул он в ответ и, когда отдаляющиеся шаги полностью затихли, встал с постели.
На небольшом столике уже стоял кувшин с теплой водой, чтобы умыться. Тегоши вылил сразу все в фарфоровый таз и плеснул воду в лицо. После того, как он повторил эту процедуру несколько раз, в голове немного прояснилось. И спустя четверть часа Юя спустился в столовую, где, с одной стороны длинного дубового стола, уже сидел Ямашита.
Комната была освещена свечами, стоявшими в старых серебряных канделябрах. Это создавало какой-то особенный теплый уют и контраст с серым пейзажем за окнами.
Юя сел с другой стороны стола и, положив на колени белоснежную накрахмаленную салфетку, внимательно посмотрел на графа, который никак не отреагировал на его появление. Ямашита лениво помешивал содержимое тарелки, глядя в окно. Его лицо в оранжевом свете свечей казалось невероятно спокойным. Настолько, что нельзя было представить на этом лице гримасу злости или ярости, только умиротворение и какая-то особая теплота. На какой-то момент Тегоши даже показалось, что вчерашних скандалов вовсе не было.
- Долго ты еще собираешься на меня пялиться? – спросил граф, не отрывая взгляда от окна.
- С чего ты взял, что я смотрел на тебя? – так же спокойно ответил Юя, помешивая овсяную кашу.
- Опять огрызаешься? – Ямашита повернулся в сторону сводного брата и ухмыльнулся. - Не передумал еще?
- Нет, - твердо ответил Тегоши.
- Ты же вроде умный парень, - продолжил граф. - Отчего тогда так глупо поступаешь?
- Глупец тут один, - Юя поднял взгляд на Томохису, - и я на него смотрю.
И вот, лицо, которое, казалось, не может отображать злость, изменилось. В темных, почти черных глазах отобразилось растущее раздражение, губы сжались. И даже мягкий свет свечей не мог смягчить необычайно четких, казавшихся в тот момент чрезвычайно резкими, черт лица графа.
- Повтори, - процедил он сквозь зубы.
- Сколько пожелаешь, - спокойно ответил Тегоши. - Глупец.
За считанные секунды Ямашита пересек столовую и, оказавшись рядом с Тегоши, ударил по крышке стола:
- Следи за языком, подкидыш, - рявкнул он.
- Не указывай мне! – огрызнулся Юя и тут же почувствовал щекой прохладу атласной скатерти. Ямашита, прижав лицо того к столу, наклонился:
- Еще раз повторяю, - почти прорычал он, сильнее вдавливая парня в обеденный стол. - Думай, что говоришь.
В следующее мгновение, казалось, граф опомнился. Он сделал шаг назад, глядя, как Тегоши, поправив волосы, спокойно взял ложку и начал есть овсяную кашу. Казалось, он даже не придал значения тому, что Ямашита сделал. Тому, с какой силой и злостью граф прижал его лицо к столу, будто Тегоши был провинившимся слугой, который испачкал дорогую скатерть и теперь его тыкали носом в это пятно.
- Какого черта?! – рявкнул граф.
- Думаешь, - спокойно отозвался Юя, выпрямившись, - я боюсь твоих мелких нападок?
Он повернулся к Ямашите и увидел, что лицо, которое, как казалось этим утром в свете свечей, могло отображать только спокойствие, отображало… испуг. Нельзя было понять – испугался граф своих собственных действий, или реакции Тегоши, но да, он испугался. Это было чем-то новым, такого в глазах графа Юя еще не видел. Но уже через секунду взгляд Ямашиты снова налился сталью. Он, ухмыльнувшись, вернулся к своему месту за столом.
- Приятного аппетита, подкидыш, - добавил он надменным голосом. - Пережевывай тщательней.
***
Весь оставшийся вечер Юя провел на занятиях и в библиотеке, стараясь ни о чем не думать. После того, как Мадам Соперифик закончила лекцию о климате Индии, и Тегоши был свободен, он направился сразу к себе, попросив встретившегося по пути слугу принести ужин в его комнату. Дождь не стихал и, когда Юя закрыл за собой дверь, капли стучали в окно точно так же, как и утром. Поморщившись, он лег на кровать и, зарывшись в одеяло, провалился в сон.
Его разбудил стук в дверь.
- Кто? – сонным голосом спросил Тегоши.
Это был Эндрю, поваренок. Брат Леви.
- Я пришел, чтобы передать вам это, Милорд, - высокий худощавый парень с такими же хрустально-серыми глазами, что и у Лавероны, протянул Юе измятый листок бумаги. Вид у него был растерянный, было заметно, что он очень торопился.
Тегоши молча взял записку и закрыл дверь за быстро ушедшим поваренком.
Письмо было от Леви, она прощалась. Граф выгнал ее из поместья.
***
- Ты умом повредился, черт побери?! – орал Юя, колотя кулаками в тяжелую дверь из красного дерева.
Спустя несколько минут она открылась и взгляду предстал слегка помятый тяжело дышавший граф в расстегнутой рубашке.
- Отвлекаешь, подкидыш, - проговорил сквозь зубы он, закрывая дверь. - Проваливай.
Но Тегоши успел поставить ногу перед дверным косяком, не позволяя захлопнуть дверь.
- Как ты посмел?! – заорал он, хватая Ямашиту за грудки. - Немедленно отмени свой чертов приказ!
Ямашита, казалось, удивился. Но это продлилось недолго. Вместо того, чтобы оттолкнуть Юю, он, напротив, обхватив того за пояс, втянул его в комнату, захлопнув наконец-то дверь.
- Ты не понял меня?! – вопил Тегоши, колотя графа в грудь и живот. - Верни ее! Немедленно!
Граф хрипло засмеялся, казалось, не замечая ударов, и одним быстрым движением швырнул Тегоши на огромную кровать, застеленную красным шелком и бархатным покрывалом.
- Тебя это зацепило, подкидыш? – спросил он, откидывая вскочившего Юю обратно на кровать одной рукой, а во второй держа бокал с красным вином. - Да, - протянул он довольно, - так и есть.
- Я сказал, - рявкнул Юя, умудрившись выбить бокал из руки графа, - верни ее!
- А это ты зря, - спокойно ответил Ямашита, глядя на осколки стекла на полу, и ухмыльнулся. - Теперь у меня обе руки свободны.
Тегоши даже не успел ничего понять, когда граф уже нависал над ним, придавив к постели и удерживая руки того над головой.
- Что ты там говорил? – Ямашита хрипло засмеялся. - Тебе противны мои прикосновения? - он, удерживая запястья Юи одной рукой, второй начал гладить его бедро. - И как? Бесит это тебя? – Томохиса принялся вытягивать белоснежную рубашку того из брюк.
- Отпусти меня, ублюдок! - орал Тегоши, яростно сопротивляясь и пытаясь высвободить руки.
- А если не отпущу? – граф облизнулся и рукой скользнул под рубашку парня, с силой поглаживая нежную кожу. - Что ты сделаешь, а?! Снова плюнешь мне в лицо? – он резко дернул рукой, отчего пуговицы полетели в стороны, и с силой сжал Тегошины ребра. - Наорешь? – рука поднялась до шеи и слегка сдавила ее. - Нажалуешься прислуге?
- Прекрати, черт побери! – Юя тяжело дышал, в его глазах граф видел ярость и отвращение.
Отвращение.
«Ему так омерзительно», - пронеслось в голове, - «Ему действительно гадко». Эти мысли заставили волну злости пронестись по его телу. Он задрожал, чуть сильнее сжимая шею парня.
- Тебе противно? – хрипло прорычал он, нависнув так близко, что их лица почти соприкасались.
- Более, чем что бы то ни было, - сквозь зубы прохрипел Юя.
Ямашита отстранился. Тегоши начал яростней вырываться, но граф был намного сильнее и без особо труда его удерживал. Граф замер, глядя на Юю. В голове шумело, мысли путались. Он резко поднялся с кровати, выпуская парня.
- Проваливай, - произнес он, указывая на дверь.
- Верни ее, - рявкнул Юя, швыряя в графа карманные часы, лежавшие на прикроватном столике, которые угодили тому в плечо.
- Проваливай! – заорал Ямашита, не шевельнувшись.
- Ты не избавишься от меня так просто, - ответил Тегоши, голос которого налился сталью.
- НЕМЕДЛЕННО! – граф, обойдя постель, замахнулся.
- И? – огрызнулся Юя. - Бей! Чего замер?!
Рука Ямашиты едва заметно дрогнула. Он оттолкнул Тегоши в сторону выхода и, обхватив того со спины, вышвырнул в темный коридор, хлопнув тяжелой дверью.
***
На утро Юя не вышел к завтраку. Около полудня он, одев плотное пальто и взяв с собой темно-синие бархатные перчатки, отправился в сторону деревни.
Погода слегка наладилась, хотя небо все равно оставалось затянутым тучами. Но хотя бы дождь прекратился. К Белому Пиону, меся грязь, подъехала карета, из которой, чертыхаясь, вышел Нишикидо, за которым выбежал крупный белый пудель. Ре отпустил кучера и, оглянувшись, поправил черный галстук, повязанный поверх белой рубашки. Как всегда не бритый и лохматый, он, задумчиво глядя на темные окна поместья, уверенно зашагал ко входу.
- Кузееееен, - протянул он, заходя в кабинет Ямашиты, - что там с приглашениями?
- Пишу, - отозвался сидящий за массивным письменным столом Томохиса. – Зачем, говоришь, мы бал устраиваем?
Комната была выдержана в зеленых, изумрудных цветах: кушетка с бархатной обивкой, старый книжный шкаф, украшенный фигурами ангелов, вырезанных на дверках, несколько стульев, так же обитых бархатом и пара картин на стенах, на которых были изображены пейзажи.
- Чтобы разрушить смертельную скуку, охватившую в последнее время Белый Пион! – последовал ответ. - Так вот я и пришел тебе помочь, - Ре подсел рядом и начал перебирать прямоугольники плотной золотистой бумаги. - Так, а этого старого маразматика ты зачем приглашаешь? – возмутился он, махая одним из приглашений перед носом графа.
- Он друг семьи, - невозмутимо ответил тот.
Ре пожал плечами и принялся перебирать оставшиеся бумаги.
- А это вообще лишнее! И это тоже,– возмутился Нишикидо, отправляя сразу дюжину приглашений в мусорную корзину.
- Что? – спросил Ямашита, так и не поднимая взгляда.
- Ничего-ничего, - быстро ответил тот. - А чего Коши не позвал? – возмутился Ре.
- Кого? – Ямашита сдвинул брови, не поднимая взгляда от бумаг.
- Мадемуазель Кооооши, - протянул Нишикидо с блаженной улыбкой. - Как ты мог забыть дамочку со столь пышными формами?! - он гаденько засмеялся, но, заметив, что Томохиса никак не отреагировал, добавил уже серьезным тоном. - Короче я не закончил с этой француженкой в прошлый раз и требую продолжения.
Он подсунул графу пустое приглашение, диктуя полное имя и адрес мадемуазель Коши.
Ямашита не стал сопротивляться, хотя ему и не хотелось снова видеть эту бестолковую девку, которую он, кстати, прекрасно помнил, однако кузен бы не отвязался.
- Чудно, - довольно протянул Ре. - А что там со студентиком?
- Все так же, - мгновенно ответил Ямашита. Прошлую ночь он долго не мог заснуть, снова и снова повторяя в сознании все случившееся за прошлый день и пытаясь найти объяснение своему поведению. Он признался сам себе, что тогда за завтраком он действительно испугался. И не своих действий, нет. Он был намерен запугать этого подкидыша настолько, чтобы тот просто сбежал. И больше никогда не напоминал о себе. Но какого черта тогда он испытал это неприятное чувство страха? Не реакция Тегоши же его вызвала. Точнее, ее отсутствие. Нет, спокойствие Юи, когда Ямашита с силой прижимал лицо того к дубовому столу, отражающееся в его глазах в свете свечей равнодушие должно было вызвать гнев. Должно было. Но не вызвало.
И что не давало покоя еще больше, так это случившееся в спальне. После того, как Тегоши перестал колотить в дверь и наконец-то ушел, граф еще около часа сидел на полу, опершись спиной об эту самую дверь, сжав голову руками. Его бесило все, что он видел и чувствовал перед собой. Измятые простыни, запах Юи, до сих пор наполнявший комнату, и то, что руки все еще помнили прикосновения.
«Ему противно», - вертелось в голове. И ни вино, ни подозванная девушка, ни прогулка с целью проветриться не смогли выкинуть это из головы. И это бесило больше всего. То, что его это вообще волновало. Ближе к утру Ямашита решил не бороться с этой мыслью, а найти ее причину. Но безрезультатно. Он глотал холодный влажный воздух, глядя на луну, и понимал только одно: его бесит то, что Юе гадки его прикосновения, и то, что его самого, графа, это волнует.
- Вид у тебя какой-то усталый, - поднял брови Ре. - Не выспался?
- Да, плохо спалось, - равнодушно ответил Ямашита, только сейчас заметив собаку, лежавшую на кушетке. - Какого черта твоя псина портит бархат?!
- Это не псина, - протянул Ре, невинно улыбнувшись, - Это моя любимица, Хрюшка.
- Мне плевать, как ты ее называешь. Пускай слезает! – рявкнул граф, возвращаясь к бумагам.
- Так, ты какой-то недобрый с утра, - заворчал Нишикидо. - Если плохое настроение - погладь собачку, и оно сразу улучшится! – Ямашита молча поднял на кузена гневный взгляд. - Ладно, ладно, - замахал руками Ре, поднимаясь со стула. - Ты тут делами занимайся, а я пока чай нам устрою, - он достал из кармана небольшую жестяную коробочку. - Сегодня особый, привезенный из самого сердца Индии! – граф не обернулся. - Пошли, Хрюшка, нам не рады. Так что нужен чай, да? – пудель одобрительно гавкнул. - Верно-верно, чай всегда необходим, - напевал Нишикидо, выходя из комнаты, - Чаааай тааак необходииим…
***
Тегоши неуверенно постучал в слегка покосившуюся дверь. Вокруг было тихо, потому что практически все были заняты на подготовке к ежегодному фестивалю. Безлюдные улицы казалось, тоскуют. Сразу бросалось в глаза то, насколько вокруг все было серым: стены домов, небо, грязь под ногами. Или это ему казалось из-за собственного настроения… Он плохо спал: постоянно просыпался от малейшего шума, и тогда голова мгновенно забивалась мыслями, которые хотелось бы просто уничтожить. Он не понимал поведения графа, не мог объяснить себе появление тех или иных эмоций на лице Ямашиты. Не видел причин. Когда вечером граф вышвырнул Юю из своей комнаты, он, Ямашита, был не просто зол, не просто в ярости. Его что-то задело за живое, он испытывал боль. Но сколько бы Тегоши не думал об этом, воспроизводя в памяти все случившееся до последней малейшей детали – он не мог понять, что могло послужить тому причиной. И, что его удивляло, вчерашнее состояние Ямашиты не обрадовало. Если подумать, Юя остался в Белом Пионе только чтобы воздать графу по заслугам. Он чем-то, и какая разница, что послужило причиной, но причинил боль Томохисе. Причем это что-то настолько того задело, что он даже не смог скрыть этого, одев, как обычно делал, маску безразличия. По сути, это и было целью Тегоши. Причинить графу боль. Но тогда какого черта его это так волновало? Почему тогда он не мог заснуть? Несколько раз за ночь Юя распахивал окна и высовывался, подставляя лицо дождю. Он не испытывал к графу ни родственных, ни просто каких бы то ни было положительных чувств, но… Ему ни разу не удалось закончить эту мысль. В какой-то момент через сознание пробежало «Я не хочу, чтобы ему было больно», но Юя сделал вид даже перед самим собой, что не было такого, что это была вообще не его мысль. Что этой мысли вообще нет. Потому что он хотел. Он хотел отомстить, он хотел, чтобы граф страдал. И отступать не собирался.
Тегоши засомневался, есть ли вообще кто-то дома, но в момент, когда он собрался уходить, дверь открыли.
***
Граф задумчиво вырисовывал пером узоры на бумаге, иногда поднимая взгляд на окно. Погода наладилась, и над Белым Пионом нависло чистое ярко-синее небо, а солнце беспощадно палило, так что Ямашита недовольно ослабил галстук, проворчав что-то. Он наконец-то закончил писать приглашения, их осталось только отправить адресатам, и сейчас мысли были заняты не столько самим предстоящим балом, сколько тем, что может произойти там. Он опасался, что Тегоши что-то выкинет, хотя, если подумать, вряд ли он может сделать что-то такое, что могло бы испортить кому-либо праздничное настроение. Однако скорее он приходил к этой мысли только из-за невозможности не пустить Юю на бал. Конечно, можно его запереть в комнате, предварительно хорошенько наорав, но это не выход. Как минимум гости не поймут – ведь Юя, по сути, такой же член семьи, что и сам Томохиса. Значит, запрещать Тегоши появляться в зале нельзя. Да и как ему запретить? Он тогда точно устроит шоу, а этого надо избежать.
- Где вообще его носит? – задумчиво сказал Ямашита сам себе.
- Кого? – раздался голос только что вернувшегося Ре.
- Никого, - мотнул головой граф и, заметив блеск в глазах кузена, быстро добавил, - Забудь.
***
- Тебе хорошо тут живется? – взволновано спросил Юя, зайдя в дом.
- Да, - Лави улыбнулась, жестом приглашая Тегоши войти в комнату.
Обстановка была действительно скромной. Стол, два стула, кровать. Деревянные стены, казалось, чуть прогнили, и чувствовался запах плесени.
- Дом такой старый… - задумчиво произнес Тегоши, усаживаясь.
- Да, но это временно, - ответила девушка. - Меня приняли в другую семью, на северном побережье страны, завтра отправляюсь.
- Так далеко? – удивился Юя. - И так скоро?
- Похоже, - улыбнулась служанка, - граф отправил им рекомендательное письмо, и они с радостью согласились. Я слышала, там очень хорошее место.
- Это здорово, - неуверенно ответил Юя. - Но почему так далеко? Будет трудно навестить тебя.
- Ничего, - замахала руками девушка. - Я буду писать вам письма, хорошо?
Тегоши, улыбнувшись, кивнул.
Было странно, что Ямашита позаботился о том, чтобы Лаверона не осталась на улице. Нет, ничего удивительного в том, что он послал ее на другой конец странны, не было: граф все же хотел ударить именно с этой стороны, лишить Тегоши единственного друга. Но тот факт, что Томохиса позаботился о девушке… Что-то не сходилось, не укладывалось в голове.
- Кстати, - начала она, - вы не знаете ничего о слухах?
- Каких? – Юя отвлекся от своих мыслей.
- Ну… - она замялась, - Про милорда, - Тегоши отрицательно помотал головой. - Поговаривают, что граф… ну… - Леви повернулась к Юе спиной, доставая чашки, - что он на самом деле не граф.
- Что ты имеешь ввиду? – не понял он.
- Знаете, - продолжила она, - раньше, еще до вашего приезда, в Белом Пионе работал Альберт. Конюх, - она поставила перед Юей только что заваренный чай. - Его давно выгнали, и он, похоже, немного повредился разумом.
Юя слушал молча, размешивая ложкой сахар.
- Последнее время, - продолжила Лави, - ему, кажется, стало хуже. Он постоянно твердит одно и тоже.
В этот момент послышался бой часов с деревенской площади.
- Уже шесть, - быстро проговорил Юя. - Лави, мне пора, - одним глотком он выпил весь чай и направился к двери. - И что там твердит этот конюх?
- Он говорит, - девушка подала Юе пальто, - что граф на самом деле вовсе не тот, кем себя считает. И что милорда обманули.
***
- И где тебя носило?! – раздался голос Ямашиты прямо у дверей Белого Пиона.
Тегоши проигнорировал его, молча направившись к лестнице.
- Я задал вопрос, - граф остановил Юю, схватив того за руку чуть повыше локтя. - Отвечай, когда с тобой разговаривают! – рявкнул он.
- Гулял, - ответил спокойным голосом Тегоши. - Отпусти.
В этот момент послышались шаги Ре, который что-то увлеченно пел и явно направлялся к выходу, так что Ямашита разжал ладонь, позволив Юе уйти.
***
В течение нескольких следующих дней с графом Тегоши почти не виделся, а редкие встречи ограничивались короткими перебранками и взаимными оскорблениями. Пока Ямашита был занят приготовлениями к балу и делами поместья, Юя часами сидел в комнате, служившей хранилищем документов семьи, которую в Белом Пионе называли Старым Кабинетом. Слова, переданные ему Лави, которые сказал Альберт, когда-то служивший конюхом в Белом Пионе, не выходили из головы. Перебрав все варианты, Тегоши пришел к выводу, что эта фраза обретет смысл, только если граф на самом деле не имеет никакого отношения к семье Ямашита, и надеялся найти хоть какие-то ключи или подсказки среди документов. Однако не нашел ничего, что могло бы подтвердить его догадки.
Это утро было солнечным, но немного прохладным после ночного ливня. Вокруг витал запах свежести, листва блестела и была особенно яркой. Тегоши медленно вдохнул утренний воздух и, закрыв окно кабинета, направился обратно к письменному столу, на котором его ждала очередная стопка бумаг, которые он уже без особого энтузиазма разбирал со вчерашнего вечера. На полпути краем глаза он заметил, что картина, на которой был изображен портрет матери Томохисы, слегка покосилась. Юя выровнял ее, слегка касаясь резной рамы. Девушка на портрете смотрела на него темно-карими глазами и улыбалась. Ее прическа была слегка растрепана, пара локонов выбились и спадали на лицо. Ямашита был очень похож на мать, до последних мелочей. Ее глаза, ее легкая, почти незаметная улыбка, ее руки. Только сейчас, глядя на картину, Тегоши поймал себя на мысли, что с отцом у графа практически нет общих черт. Скорее даже вообще нет. В отличие от Ямашиты, его отец был очень высокого роста, с широкими скулами и зелеными глазами. А руки… Юя снова внимательно посмотрел на руки девушки, коснувшись их кончиками пальцев. Да, и руки тоже были у Томохисы не отцовские. Тегоши шумно вздохнул, облокотившись локтем на стену чуть левее портрета, и в этот момент его взгляд уловил то, что раньше от него ускользало.
Комната была обделана ольхой и каждая доска подбиралась цвет-в-цвет, так, чтобы ни один участок стены не выделялся. Этим всегда отличалось поместье – каждая комната была идеальна, без единого пятна или не к месту висевшего гобелена. Но сейчас Тегоши изумленно глядел на темную полосу, видневшуюся из-за края портрета. Другая древесина? Определенно, эта часть была сделана много позже и, возможно, потому и была закрыта картиной. Может, это и было то, что он искал?
Тегоши, затаив дыхание, аккуратно снял портрет. Теперь было видно, что это все та же ольха, но потемневшая и испачканная по краям. Будто ее вставляли заново, забыв обработать лаком. Он неуверенно постучал по стене, послышался глухой звук.
С той стороны было пусто.
***
- Веселей, кузен! – Ре пританцовывал. - Скоро бал, веселье, так что прочь эту стальную маску с лица!
- О чем ты? – отозвался Ямашита, даже не повернувшись в сторону Нишикидо, бегавшего по залу с очередным питомцем.
- О твоем выражении лица, - отозвался тот.
Томохиса фыркнул, ничего не ответив. Спорить с Ре бесполезно. Все, что было связано с Нишикидо, создавало ощущение, что этот парень вообще не бывает серьезным или подавленным. Что бы ни случалось, какое бы настроение не овладевало находившихся вокруг него людей – Ре всегда умудрялся отшучиваться, наполняя воздух иногда не совсем здоровым юмором. Граф привык к этому, но сейчас, когда третий день подряд его мучили головные боли, вызванные, конечно же, Юей, ему поведение кузена казалось особенно странным. Устало потирая пальцами виски, Ямашита наблюдал, как Ре пытался научить бульдога по имени Хвостик танцевать вальс. Псу, похоже, это все надоело, но он послушно пытался устоять на задних лапах, пока хозяин кружил того в танце. Наверное, просто есть такие люди, которым ничто не может испортить настроение.
- А что там со студентиком? – бросил Нишикидо через плечо.
- Что? – Ямашита отвлекся от своих мыслей. - А, ничего.
- Вообще ничего? – послышался удивленный ответ.
- Да, - пробормотал граф. - Ходит где-то, почти не показывается.
- Где это? – спросил Ре, сражаясь с Хвостиком, который, похоже, окончательно устал.
- Понятия не имею, - отозвался Ямашита. - Меня не волнует.
Кузен рассеяно кивнул и продолжил возиться с собакой, то уговаривая того, то ругаясь.
Граф соврал. Последние дни единственное, чем были заняты его мысли – это Тегоши. Его раздражало, что Юя пропадал неизвестно где с утра до вечера, а в те редкие моменты, когда они пересекались – будто не замечал Ямашиту, просто кивая на оскорбления и попытки задеть, или вовсе игнорировал. Прошлой ночью граф даже был готов банально обыскать поместье, чтобы найти парня, но утром, умывшись, решил, что это ниже его достоинства. Носиться в поисках этого недоноска? Выдать тем самым свое беспокойство? Слишком много чести. И что вызывало наибольшее раздражение, так это то, что граф не мог найти повода, чтобы напасть. Тегоши не делал ничего, за что можно было бы зацепиться, в чем можно было бы его обвинить. Ямашита продолжал делать вид, что не замечает отсутствия Юи, стараясь отвлечь себя делами поместья. Пару раз он поймал себя на мысли, что, возможно, его равнодушие, пусть и фальшивое, так же выводит Тегоши из себя. Но каждый раз отметал это, напоминая себе, что «слишком много чести». И пусть он повторял эти слова так часто, что они становились похожими на самоубеждение или самообман, граф просто старался этого не замечать.
***
Тегоши, плотно закрыв дверь, подошел к заветному портрету. Слегка дрожащими руками он поддел уголок доски шилом, которое одолжил у кого-то из слуг, и тихонько потянул на себя. Дерево легко поддалось, и Юя вытащил маленькую доску, за которой находилось небольшая ниша. Поднеся к ней свечу, он заметил лежавшую там небольшую стопку писем, аккуратно перевязанную зеленой атласной лентой. Затаив дыхание, от извлек сверток и стер толстый слой пыли. В уголках конвертов размашистым почерком было написано имя отца Томохисы и Юя, усевшись прямо на пол и аккуратно развязав ленту, открыл первый конверт.
Письмо было написано почти двадцать пять лет назад.
«Дорогой друг, я всеми силами стараюсь понять тебя и те чувства, что охватывают твое сердце», - говорилось там, - «Это тяжелое испытание, но я верю, что ты сможешь преодолеть его с высоко поднятой головой. Со временем ты забудешь все это и единственное, что останется в твоей душе – это любовь отца к сыну. Мне трудно представить, что сейчас твориться у тебя внутри, но я сделаю все, чтобы поддержать тебя в это трудное для вас всех время. Надеюсь, ты сможешь простить свою возлюбленную жену. Что бы ты не решил, я всегда буду на твоей стороне. Искренне твой, старинный друг».
У Тегоши перехватило дыхание. Бросив исписанную бумагу на пол, он открыл второй конверт. Это письмо было написано шесть лет спустя.
«Милый друг, какое же счастье, что ты наконец-то написал. Мне несказанно жаль, что теперь прошлое еще труднее игнорировать. Может, тебе даже никогда не удастся вычеркнуть это из памяти. Особенно имея столь яркое напоминание перед глазами. Но я верю, что ты найдешь в себе силы преодолеть это. Что бы не случилось в прошлом – этого не изменить, но ты в силах изменить грядущее. Я знаю тебя как самого доброго и заботливого человека из всех, встретившихся на моем жизненном пути. Ты не можешь быть плохим отцом. Твое сердце тебе этого не позвонит. А я всей душой и сердцем с тобой».
Юя перечитал письмо еще раз, пытаясь сложить это в общую картину, но послание было слишком туманным. Будто написавший выбирал те слова, которые понял бы только адресат.
Закусив губу, Тегоши открыл последний, третий конверт. Это письмо было написано всего три года назад. Судя по дате, оно пришло незадолго до отъезда главы семьи во Францию. Где отец Ямашиты и познакомился с матерью Юи.
«Сердечный мой друг, послушай, если все так плохо – уезжай. Мальчик уже взрослый, он научен всему необходимому, а ты заслужил славную жизнь и возможность не оглядываться на прошлое каждый день. Так будет лучше и для него. Твои внутренние силы не бесконечны. Надеюсь, ты примешь правильное решение и сможешь начать жизнь заново, для самого себя, и подарить своему сердцу спокойствие. Я всегда с тобой душой и разумом».
Ни в одном письме не значилось ни имени отправителя, ни обратного адреса.
Тегоши обессилено облокотился на стену. Единственное, что он точно вынес из этих писем, это то, что отец Томохисы уехал из страны вовсе не по делам. Это была лишь версия для окружающих. На самом деле он убегал. От прошлого и… своего сына?
***
- Куда собрался? – раздался за спиной Юи голос графа.
Тегоши, проигнорировав вопрос, взялся за дверную ручку и открыл парадный вход. В лицо ударил прохладный вечерний ветер и запах осени, послышался шелест листвы, а где-то вдалеке – первые раскаты грома.
- Я вопрос задал, - рука Ямашиты опустилась на плечо парня, и он дернул Юю на себя.
- По делам, - отмахнулся Тегоши, вырвавшись.
- Куда?! – Томохиса запер входную дверь, опершись на нее спиной.
- Мне надо в деревню, - огрызнулся Юя. - Что не так?!
- Твоя девка уже уехала, - усмехнулся граф, - так что разворачивайся.
- Я сказал, - Юя сжал кулаки, - у меня там дела. Пропусти.
- А знаешь, - Томохиса задумчиво улыбнулся, поправляя волосы, - я же отвечаю головой за твою безопасность…
- С каких пор?! – крикнул Юя и развернулся, решив выйти через черный вход.
- С самого начала, - послышался ответ и граф, быстро обойдя парня, вновь преградил тому путь. - И я считаю, что в деревне тебе находиться небезопасно… - задумчиво продолжил он.
- К чему ты клонишь? – Юя напрягся, догадываясь, каким будет ответ.
- Я ни к чему не клоню, а говорю прямо, - граф чуть наклонился и заглянул парню в глаза. - С этой минуты тебе запрещено покидать территорию Белого Пиона.
- И как ты это себе представляешь? – рявкнул Тегоши, толкнув графа в грудь. - Будешь везде за мной ходить, чтобы в нужный момент запереть дверь?
Ямашита даже не шелохнулся от полученного удара. Улыбаясь, он выпрямился и открыл двери.
- Все проще – усмехнулся он. - Думаю, никто из стражников и слуг не жаждет получить двадцать ударов розгами… Вероятно, они не станут нарушать мой приказ, - он широко улыбнулся. - Так что пойду предупрежу их.
Посмеиваясь, граф направился к воротам, оставив Тегоши бессильно пылать от ярости, закусив губу. Еще несколько минут он сверлил взглядом дверь, только что закрывшуюся за графом, и пытался решить, что делать дальше.
Ему обязательно надо было попасть в деревню. Он был обязан найти одного человека и задать ему очень важный вопрос. Казалось, граф просто опередил его, но Юя быстро отказался от этой мысли, решив, что Ямашита уже не знал, за что зацепиться и как еще попортить Юе жизнь. Теперь его точно не выпустят. Никого не волновало, что Тегоши не заложник, не ребенок и полностью свободен в своих перемещениях, имея по сути тот же статус, что и Ямашита. Он член семьи. Но Томохиса был главным. И если он дал приказ – никто и никогда не решался его нарушить.
Тегоши усмехнулся и почти бегом отправился в левое крыло поместья, где располагались комнаты прислуги.
У него был план.
***
- Я все равно не понимаю, - протянул Эндрю, открывая большой прикроватный сундук.
- Извини, - ответил Тегоши шепотом, - Я пока не могу ничего объяснить.
- Надеюсь, - брат Леви вздохнул, - вы, милорд, не задумали ничего опасного.
- Не волнуйся, - усмехнулся Юя, - заботиться о моей безопасности – забота графа, а не твоя.
- Как скажете, - равнодушно ответил Эндрю, извлекая из сундука ворох выцветших тряпок и протягивая их Тегоши. Юя бегло осмотрел их и, ухмыльнувшись, направился к двери.
- Спасибо, - бросил он через плечо. - И никому ни слова.
- Ясное дело, - протянул мужчина, пожав плечами.
Тегоши отправился в свою комнату в обход, по служебным лестницам, постоянно оборачиваясь и прислушиваясь. Никто не должен был его заметить.
Добравшись до комнаты, Юя облегченно вздохнул, скидывая все тряпье на кровать и начав расстегивать рубашку.
«Думаешь, самый умный?» - подумал он про себя, улыбнувшись.